Встав у подоконника рядом с де Виллеруа, Людовик принялся энергично махать рукой. Этот приветственный жест был обращён к одной из девушек, проходящих мимо дворцовых окон по запорошенной снегом после недавней метели аллее. После этого он крепко ухватил маркиза за плечо и втянул его в комнату.
– Я всё поняла! – донёсся с улицы голос Олимпии, и Людовик снова и уже с удвоенной силой помахал ей в ответ.
– Вы справитесь? – выкрикнул он сквозь порыв ветра, и весело подпрыгнул, когда мадемуазель Манчини присела в коротком реверансе, послав воздушный поцелуй, и помахала в ответ белоснежным платком:
– Да!
Будь это слово произнесено кем-то ещё, Людовик воспринял бы его как должное. Но из уст Олимпии Манчини оно прозвучало совсем иначе. В её тоне он не слышал обычной среди придворных наигранной любезности или подобострастия, но было нечто, что заставляло зардеться щёки и даже кончики ушей.
– Сир! – в комнату вошёл господин Бонтан.
В тот же миг звякнули и задребезжали стёкла резко захлопнутых оконных рам, протяжно скрипнула железная щеколда, запирая створки утепленных ставней. Людовик и Франсуа спрыгнули с подоконника и проворно отскочили в разные стороны, на ходу смахивая снежинки с рукавов камзолов и разглаживая вытянувшиеся на коленях панталоны.
– Бонтан? – стараясь не подать и виду, что был застигнут врасплох, Людовик с надменным видом смотрел на камердинера.
Тот выразительно поднял вверх густые брови и вытянул пятерню, указывая на часы, которые украшали каминную полку. При этом он многозначительно посмотрел сначала на Людовика, а потом и на притихшего возле книжной полки Франсуа.
– Время выхода к обеду, сир! Вас ждут. Сегодня на парадный обед были приглашены маршал де Невиль, маршал де Грамон, герцог де Креки, маршал Тюренн…
– Не обед, а военный совет, ей-богу! – пошутил король и весело подмигнул улыбающемуся маркизу. – Что ж, пригласим и маршала де Виллеруа за компанию! Идёмте со мной, маркиз!
– Как знать! Как знать! Всё может статься, – на полном серьёзе проговорил Бонтан и распахнул перед ними дверь.
– А, как же письмо? – вскрикнул будущий маршал и потянул Людовика за рукав. – Она ведь его написала специально для вас. Пока я ждал.
Остановившись в дверях на виду у всех, кто собрался в приёмной, король и виду не подал, что в письме могло быть нечто важное и заслуживавшее немедленного прочтения. Вот только голубые глаза горели от нетерпения, а на щеках вспыхнул яркий румянец. Он нетерпеливо выхватил письмо у Франсуа из рук и поднёс его близко к глазам, будто бы его заинтересовали всего-навсего аккуратные завитки в подписи. На самом же деле это была неловкая попытка скрыть охватившее его волнение. Влюблённый впервые в жизни юноша получил ответ на