Лётчик. Фронтовая «Ведьма». Виталий Аркадьевич Свадьбин

попробовал повторить, но вовремя понял, что может подставится, ушёл. Он начал набирать высоту, чтобы атаковать сверху, я тут же рванул за ним только параллельно, и чуть позже. Он разгадал мой план снять его на сваливании и пустил самолёт в право, я поднялся выше, когда он уже шёл на сваливание и видимо меня потерял на какой-то миг. Я решил выполнить «хаммерхед», опасная фигура, если бы Титов меня видел я для него хорошая цель в точке сваливания, там самолёт зависает. Но сейчас красиво получилось, я его держал десять секунд точно. Сколько мы так кружили, я не отразил по времени, но вспотел я капитально. Ещё бы перегрузки такие, что вес тела увеличивается в пять, а то и в шесть раз.

      В это время на аэродроме.

      – Смотри как лихо ушла, похоже на «бочку», только что-то незнакомое, – возглас Носова.

      – Ну на лобовой можно обоим засчитать плюсы, – выразил мнение Лыков.

      – А это, что за фигура? – спросил Тигран, когда увидел последний спич Красько.

      – Манёвр называется «хаммерхед». Опасный манёвр, при таком сбить легко могут. Но Титов её потерял на несколько секунд, вот она и воспользовалась, – прокомментировал Гладышев.

      – Считаю два один в пользу Красько, – подвёл итог замкомандира, майор Жаров Леонид Петрович.

      – Да, пожалуй, давай команду «отбой», Леонид Петрович, – скомандовал комполка.

      Первым совершил посадку Титов. Он был ближе к посадочной полосе. Николай вылез из кабины и подошёл к Гладышеву. Настроение у Титова было явно подавленное.

      – Чёрт в юбке. Шустрая как блоха. Только на лобовом смог секунд пять удержать. В бою, конечно, мог бы и сбить. Летает красиво, что тут скажешь, – и старлей посмотрел на Лыкова и Гладышева.

      – Ведьма? – констатировал вопросом Лыков и засмеялся.

      – Как есть Ведьма, причём на помеле, – глухо подтвердил Титов и опустил голову.

      – Товарищ полковник, отдайте её мне в эскадрилью, – попросил Лыков.

      – У тебя и так хватает приличных лётчиков. Это Поповой сейчас нет, а то бы начала пояснять, что женщины, женская эскадрилья. Кстати, у Носова некомплект. Посмотрю ещё на Красько. Завтра в разведку отправлю с кем-нибудь, пожалуй, можно её к делу приставить.

      Я посадил самолёт и вылез из кабины, а ведь устал реально, даже ноги дрожат. Кузьмич рядом встречает и улыбается. Хороший мужик, мне понравился. Есть в нём какая-то надёжность. Иду к командиру рапортую об окончании учебного полёта.

      – Молодец, победу тебе засчитали. Сейчас иди отдыхай, – улыбаясь распорядился комполка.

      Меня активно поздравляют наши ребята из школы. Но я направился к Титову, он стоит хмурый.

      – Не сердись, Николай. Мир, дружба, жвачка, – и протягиваю ему руку, а сам приветливо улыбаюсь.

      – Жва… что? – спрашивает старлей, при этом некрепко жмёт мне руку.

      – Жвачка, это американцы резину такую сладкую жуют. Капиталисты, что с них взять. Всё у них не по-людски, – весело добавляю я.

      Титов