– Хорошо, девочки, буду у себя.
– — Добавил Павел, скидывая сумки на Дениса…
– Ты хоть готовить умеешь?
– — Прошипела Ирина…, а Светлана хмыкнула и демонстративно поехала домой.
– Не-а… Но что-то видела, как готовит моя мама.
– — Честно призналась я и задумалась, а Ирина покачала головой.
Я всё думала о Павле как невесть о ком… У меня не вязалось представление о нём у его друга и бывшей жены со своим собственным…
Мне бы никогда в жизни не пришло в голову, что он такое чудовище, коим его выставила в моих глазах Ирина, или такой прям «герой» -любовник, как считает Алексей…
Хотя Вы знаете, я согласна – я ещё молода, слишком многого пока не знаю… Слишком во многом пока ещё не разбираюсь. И, наверное, впервые в жизни боюсь знать…
Вообще-то, он был ничего, рост свыше метра девяносто, шатен, правы были мои предки – Денис на него очень похож… И нежно-серые глаза завораживали…
Впрочем, как позже выяснилось, он носил линзы, натуральный цвет глаз он и сам уже не помнил. Его улыбка сбивала с толку: наверное, и у самых стойких барышень от неё подкашивались колени…
Я почувствовала, как пол уходит из-под ног, и присела на стул… Голова кружилась, меня подташнивало, кажется, я переволновалась.
– Лера, всё хорошо?
– — Заботливо подскочила ко мне Ирина.
– Да-да, наверно, просто перенервничала.
– — Сказала я туманно.
– О чём ты всё время думаешь?
– — Ирине по ходу дела было весьма интересно.
– Ничего такого… Просто устала…
– — Не хотелось мне врать.
– Еда готова…
– — Довольно сказала Ирина…
– Что это?
– — Взглянула я на тарелку…
– Плов…
– — Растерялась было Ира…
– Зелень и перец в порошке есть?
– — Спросила я со знанием дела…
– Какой ещё перец?
– — Спросила она раздосадовано.
– Лучше кайенский…
– — Сказала я и стала перебирать в холодильнике зелень – мне нужна была кинза…
Моя помощница нашла мне перец, а я нашинковала кинзу и добавила всё это в плов… Взяла из холодильника бутылку вина и, поставив всё это на поднос, понесла Павлу.
Ирина посмотрела на меня так, будто я заяц-суицидник и иду к удаву добровольно на ужин… И не просто, а как говорят люди: «На золотом блюдечке с голубой такой каёмочкой».
Я постучалась и вошла, хозяин дома лежал на постели и стучал ладонью рядом – мол, присядь…
Меня это смутило и даже сильно, хотя я изо всех сил пыталась вести себя так, как будто это в порядке вещей. Но и чтоб границ не переходить…
Когда Павел начал есть, я молилась лишь о том, чтобы еда была не переперчёной, а то мало ли – пристрелит к чертям… Ой, что это я… Нельзя так выражаться даже про себя… мысли, бывает, материализуются.
В самобичевании я не заметила, как Павел меня зовёт. Ему пришлось меня слегка стукнуть по плечу…
– Лера,