Вечером другого дня первым делом она отнесла обратно в книжный магазин тома Успенского, спросила, нет ли у них чего-нибудь из произведений Фридриха Энгельса. На что хозяин удивлённо ответил:
– Идейного ничего не держим-с. Нам не нужно-с. Пока робеем-с.
Господин Коцюбинский её сразу поразил. Он прошёл к противоположной стене библиотеки быстрым шагом, повернулся к собравшимся и тогда только представился.
– Меня зовут Михаил Михайлович. Сам я из Винницы, лишь недавно был аттестован народным учителем. Сегодня хочу поделиться с вами своими мыслями о счастье человека…
Он смотрел в зал строго, так, словно прожигал взглядом каждого. Высокий лоб, усы, бородка, аккуратная причёска, скромный пиджак, галстук. Всё в нём было какое-то семейное, радостное, светлое. Такими, наверное, были язычники – они поклонялись богу Солнца и не ведали греха. Каждое утро – в радость, труд – в радость, дети – в радость. Бог Ярило не позволял никому из них печалиться и страдать.
– Сегодня много говорят о демократии, – начал лектор. – Но демократия всегда романтична. А романтичность – естественное настроение любого нормального человека. Романтизм – это вера в лучшее, это жажда мира и добра. Люди всегда пытались создать вокруг себя надёжную и внушительную атмосферу человечности, способную перевоспитать даже животное, привив ему нечто от души нашей. Мы не желаем зла и мук, мы жаждем добра и счастия. А в чём оно, счастье? Где оно?
Словно фокусник, он вытащил откуда-то из-за спины цветок.
– Посмотрите внимательно на этот цветок! Разве он не красив? Разве у вас не возникает в душе чувство благодарности к нему? Вот, вы даже не видите, как мгновенно преобразились ваши лица! У всех сразу, у каждого сидящего в этом маленьком зале. По-другому смотрят ваши глаза, вы улыбаетесь, переглядываетесь и что-то шепчете друг другу. Это красота распустившегося цветка мгновенно изменила ваше настроение, это он послал вам доброе тепло, он пожелал вам счастья. Чувствуете?
От самого господина Коцюбинского шло притягательное тепло. Он не был похож на школьных наставниц-«синявок»! Так и хотелось пред ним смиренно преклонить колени, покаяться в грехах и признаться в любви. Но…
– Но нас больше окружает дурное, чем хорошее, – продолжал оратор. – Мы все рождены для счастия и радости, а вокруг так много дурноты и гадости. Порой мы сами совершаем дурные поступки. И тот, у кого заснули ум, честь и совесть, потом мучается этими муками и скорбями. А чтобы не было мучительно больно, каждый должен задать вопрос: «Если я не за себя, то кто же за меня? А если я только за себя, то что же тогда я?» Ответив на него, вы поймёте, что есть такое демократия, вы увидите светлое будущее, солнце согреет вас своим теплом, и вся ваша жизнь наполнится счастьем…
Слова его проникали прямо в мозг, ложились на душу, как песня. Они звучали не бравурным маршем, ни томным романсом,