– Не сильно я тебя? За этот синяк я оплачиваю ужин! – виновато воскликнул Курава, заехав ей ботинком в висок. У Алиши перед глазами все плыло.
– Ты такими темпами на меня денег не напасешься! – отшутилась она, тяжело дыша. – И какой еще ужин?
– А такой! Приглашаю тебя сегодня! Я уже считай, что выписан, и присмотрел тут новый ресторанчик – самое то!
– Это что, свидание? – спросила Алиша, поднимаясь с колена и становясь в боевую стойку.
– Считай, что так. Имеешь что-то против? – Курава снова зажег свои лучи.
– Только не надо мне поддаваться! – ушла от ответа девушка.
Еще полчаса они сражались, пока Алиша сама не остановила бой. И не потому, что устала, а потому что пациент не всегда здраво оценивал свое состояние. И Курава тоже утомился – она чувствовала это по его биополю.
Вечером Алиша отправилась на первое за полтора года свидание. Воин и вправду повел ее в настоящий ресторан, где заказал изысканный ужин. Они болтали о том о сем, и девушка чувствовала себя счастливой.
Когда Кураву выписали, больница стала ей не мила. По вечерам даже не хотелось возвращаться в свою комнату, а утром – идти на осмотр пациентов. Но пришлось привыкать.
Курава через пару недель отбыл на фронт. От него иногда приходили письма, но все больше с описанием военных действий, чем собственных чувств. Все-таки он, как и все мастера, был воином до мозга костей.
Алиша не ощущала к нему горячей влюбленности, хотя и открыто симпатизировала мастеру. Ее тянуло к Кураве, хотя эта его поглощенность войной невольно отпугивала.
Как-то раз Алиша встретила в госпитале Зару, девушку на два года моложе ее, решившую переучиться на дана. Зара всегда была немногословна, но в тот раз у них вышла небольшая беседа.
– Курава – мой дальний родственник, из близкого клана, – поделилась Зара. – Это крупный клан, и в нем много сильных воинов. Да и собой он хорош.
– Да, приятный молодой человек. Но у него, как и у большинства мастеров, война и служение на первом месте, – просто так поделилась своими мыслями Алиша.
– А тут так и есть. Еще мама говорила, что если станешь женой мастера – будь ты сама хоть сто раз басилиска, все равно нужно быть готовой постоянно делить его с «убару». «Убару» ведь и значит служение, ты знала? Это изначальное значение слова.
– Не знала, интересно! – отметила Алиша. – И мама твоя была права. Полностью твоим такой мужчина никогда не будет.
Зара кивнула. Они разошлись, но Алиша отметила про себя, что девушка стала немного приветливее.
«И она очень умна для своих лет. Хотя, что еще ожидать от ребенка погибших мастеров?», – подумала Алиша.
В преддверии лета Алиша написала письмо сестре.
«Дорогая, родная моя