Притворство. Мария Викторовна Брилёва

не расстраиваемся! Для девочек у меня есть куклы! – успокоила я всех, вывалив на стол целую гору милых вязаных и пластиковых кукол. Девчонки от радости выпучили глаза и начали искать для себя самую красивую. Тем временем я заметила, как Адам – тихий мальчишка, который всегда держится в сторонке, с грустным лицом взяв со стола блокнот с машинкой на обложке, отошёл от всех и сел на стул, стоящий в углу комнаты. Я хотела подойти к печальному ребёнку и узнать, что его расстроило, но не успела. Ник внезапно опередил меня и, встав рядом с Адамом начал о чём-то с ним разговаривать. Сначала мальчик молчал и насупившись косо поглядывал на незнакомого мужчину, но спустя пару минут, мальчонка смягчился, и уголки его губ приподнялись, да и Паркер тоже улыбался. Интересно, что такого мужчина ему сказал, отчего Адам расцвёл. Ник говорит, что не любит детей… ну да, тоже мне сухарь.

      Когда все подарки были розданы, мы начали играть. Я заставила Паркера надуть воздушные шарики, чем он был крайне недоволен, зато дети пребывали в восторге. Проведя несколько весёлых конкурсов с шарами, мы приступили к занятию. Усадив детей за шесть сдвинутых вместе стола, поборов шум и гам, мы начали рисовать небо, травку с цветочками и зайчиков. Детям нравится творчество. Они с усердием рисуют и повторяют всё, что я объясняю и показываю. На уроках каждый ребёнок проявляет смекалку, свою индивидуальность, выражает чувства. Я знала, что дети после занятий берегут рисунки, кто-то вешает их над кроватью, а кто-то бережно хранит в своих блокнотах на память, поэтому все старались изо всех сил.

      Самым большим испытанием в конце мероприятия – это завершение урока и прощание. Этот раз не был исключением, малыши не хотели нас отпускать. Я обещала, что вернусь, но это не помогало. Они обнимались и просили их забрать, разрывая моё сердце на части. В заключительный момент на помощь приходили воспитатели, приглашая воспитанников на обед. Я в такие моменты начинала сомневаться, стоит ли продолжать эти жесты доброй воли, потому что смотреть в детские глаза полные грусти и надежд невероятно сложно.

      Собрав свои вещи, прихватив пакет и пустой тапер, я вышла в коридор, который опустел буквально несколько минут назад. Детей увели в столовую, дав возможность нам всем успокоиться и безболезненно расстаться. Паркер стоял в проходе и задумчиво смотрел вдаль. Что это на него нашло? Неужто чувства всколыхнулись?

      – Ну что, идём? – спросила я, поглядев на парня. Он без слов забрал из моих рук контейнер и пакет и пошёл к выходу. Кажется, Ник был потрясён увиденным. Всю дорогу домой он молчал, а я не трогала его, хотя один вопрос не давал покоя.

      – О чём вы разговаривали с Адамом?

      Сначала он не понял о ком я, но вскоре сообразил: грустный мальчишка в углу комнаты.

      – Он думал, что я собираюсь забрать его, а оказалось, что просто пришёл поиграть.

      – И что ты ему ответил?

      – Пообещал, что его обязательно заберут.

      Я помотала головой.

      – Не надо так делать. Не давай обещаний, которые не можешь выполнить.

      Каждый