Энни улыбнулась:
– Я так ему и сказала.
Пока я допивал лимонад, Энни внимательно следила за мной, но в ее взгляде не было ни нетерпения, ни раздражительности. В ее бутылке под прилавком собралась уже порядочная куча денег, которые – я знал – были ей очень нужны, и все же меня не покидала уверенность, что, даже если бы я не заплатил Энни ни цента, она продолжала бы наливать мне лимонад до тех пор, пока я не пожелтел или пока бы меня не смыло. Увы, проблема – ее проблема – заключалась в том, что в моем распоряжении были годы, а у нее… у нее времени почти не осталось. Деньги в бутылке давали ей кое-какую надежду, однако, если Энни не повезет и в самое ближайшее время ей не пересадят новое сердце, она, скорее всего, умрет еще до того, как вступит в подростковый возраст.
Энни еще раз оглядела меня с ног до головы.
– Вы очень большой, – сказала она наконец.
– Ты имеешь в виду вес или рост? – улыбнулся я.
Она приставила ко лбу ладонь козырьком.
– Рост.
– Во мне всего-то шесть футов. Бывают люди и повыше.
– А сколько вам лет?
– Человеческих или собачьих?
Она рассмеялась.
– Собачьих.
Я немного подумал.
– Двести пятьдесят девять с хвостиком.
Энни снова окинула меня внимательным взглядом.
– А сколько вы весите?
– В английской системе или в метрической?
Она закатила глаза.
– В английской, конечно!
– До завтрака или после ужина?
Этот вопрос поставил ее в тупик. Энни потерла затылок, оглянулась по сторонам и кивнула.
– До завтрака.
– До завтрака я вешу сто семьдесят четыре фунта.
Энни посмотрела на меня заинтересованно.
– А какой у вас размер обуви?
– Американский или европейский?
Сжав губы, она попыталась сдержать улыбку, но положила руки на колени и прыснула:
– Да американский же!
– Одиннадцатый.
Энни невольно взглянула на мои ноги, словно спрашивая себя, правду ли я говорю или обманываю. Наконец она одернула подол платья, встала с кресла и выпрямилась, втянув живот и выпятив грудь.
– Мне семь лет, – продекламировала она. – Я вешу сорок пять фунтов и ношу шестой размер туфель. И еще во мне три фута и десять дюймов.
«И сердце тигра в женской оболочке!»[3] – добавил я мысленно.
– И что? – уточнил я.
– Вы больше меня.
Я рассмеялся.
– Согласен. Я немного побольше.
– Но… – Энни подняла вверх палец, словно пытаясь определить направление ветра. – Мой доктор говорит, что, если у меня будет новое сердце, я смогу еще немножко подрасти.
Я кивнул.
– Очень, очень возможно.
– А вы знаете, что я буду с ним делать?
– Со своим