Очень низким остается представительство аварцев во власти. В Закатальском районе, где проживает наиболее многочисленная в республике аварская община, ее представитель занимает лишь пост заместителя главы района по культуре, а глава района – выходец из Нахичевани. Можно сказать, что в этом отношении положение аварцев существенно хуже, чем других дагестанских народов, живущих в Азербайджане. (По высказыванию местной элиты, действия азербайджанских властей сравнимы с геноцидом этнических меньшинств на севере Азербайджана.) Неоднократные обращения местного населения к руководству Азербайджана и Дагестана результатов не дают.
Противоречия, не разрешенные на межгосударственном уровне, переходят во взаимоотношения между Дагестаном и Азербайджаном, хотя понятно, что без участия Москвы Дагестан не может реально влиять на ситуацию. Конституция России не позволяет субъекту Федерации самостоятельно вести переговоры по урегулированию межгосударственных отношений с другими государствами. Таким образом, при неспособности государства и его чиновников определять причины возникновения конфликтных ситуаций, иметь волю для их решения и способность использовать механизмы и государственные рычаги, на политической арене появляются общественные движения и организации, которые начинают по-своему «разруливать» трансграничные проблемы. Именно так лезгинское национальное движение «Садвал» начало свою деятельность на юге Дагестана.
После распада СССР проблема разъединения лезгинского народа по обоим берегам Самура стала более острой, чем проблема белаканских и закатальских аварцев Азербайджана. Граница, разделяющая дагестанских и азербайджанских лезгинов, – река Самур. Сами лезгины могли бы стать лидирующим этносом среди соседей, но их влияние резко ограничивается их разделенностью. Здесь национальные движения имеют огромную силу и не смягчаются никакими урбанизированными центрами.
В силу этого на юге Дагестана завязывается узел межэтнических противоречий. Этот «этнический район» в регионе существует параллельно центральному (Баку), из-за вышеприведенных факторов ущемления их прав и свобод, и северному (Махачкала); связи с ними слабеют, так как неоднократное обращение за помощью к руководству Дагестана приводило к очередному витку преследования «обращенных» со стороны местных властей. По сути он склонен к самостоятельности и вполне может стать основой для формирования отдельной этнополитической конструкции, как предлагал «Садвал», или заразиться «багисским синдромом»4 (что в конечном итоге одно и то же), чего пока старается не допустить и дагестанское, и азербайджанское руководство.
Идея