Сквозь стеклянные двери, отделявшие класс от приемной, мы увидели Джулию: она что-то рассказывала полудюжине девушек-подростков, которые сидели перед ней на полу. В отличие от толкователей-позеров со всеми их шалями и перламутровыми тенями, Джулия была одета в простые джинсы и строгую приталенную рубашку, а тяжелые каштановые волосы струились по ее плечам. Она выглядела практично и в то же время прогрессивно – такой она и должна была быть, раз преподавала толкование юноше.
Майлс замер возле стеклянных дверей.
– Знаешь, ты ведь можешь пойти со мной. Джулия будет рада тебе.
Я покачала головой.
– Я лучше здесь подожду.
Он юркнул в класс, а я осталась в приемной одна. Я бродила вдоль книжных полок и разглядывала корешки, пока не нашла то, что искала: книгу в толстом переплете, полную замысловатых геометрических узоров. Я обнаружила ее в тот единственный раз, когда побывала у Джулии – в день открытых дверей для учеников и их родных, который она устроила несколько месяцев назад. По такому случаю мы с родителями даже принарядились. Мы нервничали, поскольку переживали, что Джулия сочтет нас простаками, но она оказалась радушной и доброй. Именно Джулия подвела меня к своей книжной коллекции и предложила поискать в ней что-то для себя. Когда она заметила, что я не могу оторваться от книги с узорами, вид у нее был довольный.
Я вытянула книгу с полки и раскрыла ее. Страницы были заполнены головокружительным количеством геометрических форм и орнаментов, украшавших ковры, картины, скульптуры, мозаики – самые красивые предметы в мире. И что самое главное, они не имели никакого отношения к моей коже или предсказаниям будущего. То был мой редкий шанс затеряться в комбинациях, за которыми не крылся какой-то особенный смысл.
Довольно долго я задумчиво перелистывала страницы. Когда длинная стрелка напольных часов почти проделала круг, я поставила книгу на место и посмотрела, что происходит за стеклянными дверьми. За исключением брата в классе были одни девушки. Чуть старше меня, одетые в том непринужденном стиле, которому мне так хотелось подражать: в сандалиях с блестящими ремешками, с шарфами вместо ремней и в тонких блузках с глубокими вырезами, которые спадали с плеч и открывали разноцветные лямки бюстгальтеров.
Девушки сидели близко друг к другу, а их «Картографии будущего» были отложены в сторону, чтобы они могли сосредоточиться на живых картах собственных тел. Их темная, оливковая или бледная, как у меня, кожа была покрыта отметинами будущего. Каждая из них протягивала руку соседке для толкования. Мой брат не мог предоставить собственное тело, но, когда он склонился, чтобы осмотреть кожу светловолосой девушки по имени Дейрдре, все уставились на него. Он уверенно вел пальцем по ее коже, хмурясь от напряжения. Он был осторожен, тактичен и серьезен. Если бы не его пол, он вполне мог бы сойти за профессионального толкователя.
Вскоре раздался бой часов – его