Я хотела попробовать сама. Настроиться. Как там мне говорили: магия требует не сосредоточенности, а принятия ее, как данности.
Обогнула валуны и оказалась в уютном углублении, образованном нагромождением камней. Явной опасности вокруг видно не было, да и я все же полагалась на спутников. И на свою интуицию.
Села, скрестив ноги, и прикрыла глаза. Еще мантры осталось начать мычать. Так, прочь неуместные смешки. Вот совсем некстати вспомнились уроки йоги, на которые я как-то рискнула пойти. Повелась на дешевизну и в итоге попала к тренеру, который всех женщин оглядывал масляным взглядом. А еще у него была совершенно дурацкая бородка, похожая на козлиную. Я не против, если смотрят на мою грудь, но, скажем так, поощрять тоже не стану лишний раз.
Перед глазами плавали цветные пятна. В голове билась мысль: беременна, беременна, я беременна. Кто будет? Мальчик или девочка? Ну тут одно из двух. А Доран… Нет, про него думать не надо, внутри сразу все начинало болеть, как ошпаренное кислотой. Не думала я, что его действия могут настолько сильно обидеть.
Дыхание постепенно выравнивалось, но вот спокойствия не было. Оставшись наедине с мыслями, я напротив лишь распаляла себя. Поступаю глупо, что бегу? А как правильно? Господи, если бы все знали, как им надо поступить, то в мире все было бы гораздо проще.
И скучнее.
И еще: я не ощущала себя беременной. Ни капли. Не могла поверить, что через пять месяцев стану мамой.
Я – и мама! Звучит как-то нереально.
И в животе все сжималось от странных эмоций. Они переполняли меня, бурлили и искали выход. Столько всего свалилось, и на одну меня.
Мне не хватает тебя, Доран. До безумия, до дрожи, такой болезненной и нестерпимой. Рядом с тобой я ощущала себя оголенным нервом. А сейчас ты непрестанно в моей голове. Оказывается, это больно, когда любишь и не доверяешь.
Потренировалась, называется. Накрутила сама себя. Я ладонью смахнула слезы с лица и открыла глаза.
Чтобы сглотнуть и превратиться в каменное изваяние. Даже дыхание едва не остановилось. Я бы с удовольствием сказала: «Мама», – да только слова замерзли в горле.
В нескольких шагах стояла дикая гончая прошлой Охоты. Огромная и угольно-черная, с алым сиянием, бьющим изнутри. Оно прорывалось наружу из глаз, ноздрей и между остатками кожи. Скелетообразная милая собачка, не отрываясь, смотрела на меня.
Я чуть скосила взгляд и увидела замерших Джиоллэйдха и Аерону.
«Что делать»? – поинтересовалась у них мысленно.
Гончая не нападала, а продолжала стоять и исподлобья меня разглядывать. В то время как я великолепно могла бы обойтись без ее внимания.
Наша молчаливая группа продолжала стоять. Пока я не выдержала и не чихнула. Звук оказался необычайно громким. Кажется, вздрогнули даже деревья. А гончая глухо рыкнула. Словно рядом случился небольшой камнепад.
Это послужило сигналом к атаке.