Парикмахерша с сомнением ее оглядела, размышляя, стоит ли говорить правду, но опыт был выше условностей.
– Черный будет вас старить, – сказала она, наплевав на деловую этику, – давайте…
Но Аллочка совершенно не была настроена слушать какую-то там парикмахершу. Уж точно не сейчас, хотя раньше одно ее слово определяло судьбу Аллочкиной прически, но ох как все изменилось.
– Я сама решаю, – перебила ее Аллочка.
Парикмахерша уставилась на нее в недоумении, хотела что-то сказать, но передумала. Она поджала губы и молча достала краску. Общения не получилось.
Алла Петровна терпеливо сидела и, казалось, смотрела куда-то вглубь себя.
Домой Аллочка пришла хоть и обновленная, но совершенно без сил. Она почти сразу легла спать. Долго ворочалась – все думала про мужчин в целом и про Вовчика в частности. Потом, наконец, уснула, только произошло это как-то странно.
Может, и у вас так бывает, что вы даже не засыпаете, а словно бы падаете в сон? Вам становится страшно, и где-то посередине этого падения вы начинаете вытаскивать себя обратно, на поверхность.
У Аллочки же было совсем наоборот: она хотела оказаться в другой реальности, потому что в той, где она жила, все складывалось как-то не слишком для нее удачно.
Глава 6. Другая женщина
На следующий день, ровно в восемь, Аллочка, вся в черном, стремительно вошла в свой рабочий кабинет.
«Свой» – это, конечно, громко сказано, потому что там, кроме Аллочки, работало еще пятеро человек. Нет, извините, мужчин.
Здесь кое-кто, возможно, посмотрит на меня предосудительно и даже воскликнет: «Это же чистой воды гендерная дискриминация!», на что я вам отвечу: «Ни в коей мере, я просто люблю точность описаний».
Вот если бы, допустим, в комнате сидели и мужчины, и женщины, то такое определение было бы верным, а в ситуации с мужскими индивидами я совершенно правильно обозначила их как пол.
В случае же присутствия только женщин в одном помещении, можно было бы заявить… впрочем, неважно, я уже и так все сказала.
Никто из сидящих в кабинете сначала не понял, что за странная особа вдруг нарушила привычную монотонность их утра. Может быть, она новенькая?
Все вопросительно посмотрели на Евгения Рамзесовича, замдиректора по общим вопросам. Только он мог прокомментировать внезапное появление нового должностного лица.
Однако тот шмыгнул носом, странно прищурился и сделал несколько микродвижений, по которым остальные вычислили его полную неосведомленность.
Тем временем Аллочка уселась за свой стол, нажала на кнопочку компьютера и только после этого повернулась к коллегам и произнесла:
– Всем здравствуйте!
Изумлению не было предела. Неужели это Аллочка? Нет, невозможно!
Женщина в черном, на шпильках, с волосами цвета воронова крыла Аллочкой по определению быть не может. Нужно было срочно разобраться в происходящем.
Первым от шока оправился Данила Андреевич, и это неудивительно, ведь он