– Ну давай, Иа, поведай мне о своих впечатлениях от поездки. Было что-то интересное в этот раз? – Гус мастерски справлялся со сковородой, никогда я так не научусь, у него этот талант точно врождённый.
– Я загорала, плавала, танцевала… – Неожиданно для себя самой я передёрнулась, а по рукам побежали мурашки. Ночь с танцами вернула меня к воспоминаниям, которые я всячески пыталась заглушить в своей голове.
– Колись, подруга! Колись! – Густав расплылся в лукавой улыбке, уловив моё смущение. – Ты, наконец, испытала желание? – Подлец откровенно насмехался.
– Ничего подобного! С чего ты взял?
Он смотрел с таким видом, будто был уверен, что даже уговаривать не придётся, сама расколюсь. Буду молчать, не дождётся. Ждёт. А-а-а, чёрт с ним!
– Нечего особо рассказывать. Забегая вперёд, чтоб ты не тешил себя иллюзиями: ничего не было, мы даже не целовались…
– А ты хотела, – прозвучало не как вопрос, а скорее как утверждение.
– Жарь свои яйца и не перебивай! – Ржёт. – Тьфу! Не свои, жарь, куриные, пошляк! Да, я испытала что-то новое для себя. Начну со знакомства…
Я поведала о нападении морских неядовитых, как позже выяснилось, тварей, чуть не утопивших меня; о том, как встретила парня, чьего имени так и не узнала. Мы условились называть его Грэгом, – не спрашивайте. О клубе, о пляже – музыкальной минутке и нашем молчании на берегу в свете звёзд. Вытерпев пару похабных шуточек, я продолжала рассказ, из которого узнала сама, что голова моя вот так прежде ещё не кружилась, что его загадочность, молчаливость и нескрываемый интерес ко мне заставляют меня всё время думать о нём, а послание в записке – поверить в чудеса и в вероятность нашей встречи с ним когда-нибудь ещё. Более того, я настолько этого желаю, что стала регулярно проверять свои соцсети на наличие новых сообщений. Но в процессе рассказа, услышав себя со стороны, осознав абсурдность своих надежд и предвидя разочарование, списала вспыхнувшие чувства на беспричинное наваждение, возникшее в благоприятных условиях.
Густав, хоть и выглядел в обычной своей манере увлечённым делом и только периодически подшучивал там, где это было возможно, – был внимателен к моему повествованию и верно уловил эмоции и лукавство в финале рассказа. Возможно, поэтому, а возможно, потому что, на самом деле, был страшно самовлюблен, он спросил:
– Выходит, есть на свете человек, что тебе прекрасней и меня милей?
– О, ты неисправим! – засмеялась я. – И отлично знаешь, что я не разделяю всеобщей влюбленности женского пола в твою персону. Будь иначе, мы не общались бы с тобой ещё лет с тринадцати. – Я прыснула нарочито возмущённо.
На самом деле, я понимаю, что находят многочисленные поклонницы друга в нём. Он обаятелен, умён, харизматичен и предприимчив, имеет прекрасное чувство стиля. Хоть и невысок, но достаточно силён, чтобы таскать девчонок на плече и быть им опорой и защитой. Правда, на короткий срок, очень непродолжительный, но никто же из них заранее этого не знает. Ну и необычная внешность