Дважды неторопливо обхожу магазин по периметру, рассматриваю гитары, изо всех сил бью в гонг – никто не обращает на меня ни малейшего внимания. Подхожу к пианисту, машу рукой в пределах его видимости. Тот ведет себя, будто он Рэй Чарлз: продолжает играть.
В бодром ритме он без конца поёт одни и те же строки голосом Тома Уэйтса:
«…Не вешай дартс на дверь,
Не вешай дартс на дверь,
А ты не вешай, ты не вешай,
Ты не вешай дартс на дверь!
Не вешай дартс на две-е-ерь,
Не вешай дартс на две-е-ерь,
А ты не вешай, ты не вешай,
Ты не вешай дартс на дверь…»
– Извините, – говорю я, перепробовав всё остальное. – «Дартс» – это название игры, её невозможно повесить на дверь. В данном случае лучше подойдет «мишень» – она хотя бы является предметом.
Продавец перестаёт играть, а за ним и ударник.
– Проклятье, – говорит пианист. – Это нарушит всю ритмическую канву.
– Ничего в этом не понимаю, – отвечаю я. – Я не музыкант.
– Тогда что ты здесь делаешь? Погреться зашёл?
– Зашёл выбрать гитару брату в подарок.
– Такой подарок обрадует музыканта лишь в том случае, если он его выбирал сам, – ухмыляется пианист.
Барабанщик отбивает шутку: «Бадум-тссс…»
Кассир рычит, но, похоже, не на меня, а на свой отчёт.
Я отвечаю пианисту:
– Мы с братом однояйцевые близнецы. Поэтому я лучше всех в мире знаю, чего он хочет. Мы доверяем друг другу даже такие вещи.
– Неужели? – восклицает пианист. – Тогда моя помощь тебе точно не понадобится.
И возвращается к игре на пианино.
– Послушай, – говорю я. – Понимаю, что ты занят, но сейчас тебе и правда стоит оторваться и выполнить свою работу.
Пианист снова прерывается и, задумавшись на секунду, говорит:
– У нас кончились гитары.
– Как это кончились? Я же их вижу.
– Это муляжи.
– Муляжи?
– Муляжи, имитация, не более того. Не трогай их руками, пожалуйста. Приходи в другой день. Или в другой магазин. Спасибо за понимание, мы перезвоним.
– Какие же это муляжи? – я беру одну гитару в руки и провожу по струнам.
– А-ла-ла-ла-ла-ла!.. – вопит пианист, лупя по клавишам пианино без разбору. – Видишь, она не издаёт никаких звуков, немедленно поставь на место.
И начинает играть мелодию из «Марио». Через два такта подключается барабанщик.
Я подхожу к кассе и обращаюсь к индейцу:
– Продай медиатор, вождь.
Кассир медленно и не отрываясь от дела отвечает:
– Ты можешь сжечь лес, но тебе не поцеловать пиранью.
– Что?
– Ты всё равно потеряешь медиатор и придёшь за новым.
– Ладно, – говорю я. – Тогда мне три медиатора.
– Тигр не отбрасывает