Меркулов смотрит на «Саратов» долгим взглядом. Потом пересиливает себя и идет в центральный. Там его уже ожидает радист.
– Получена радиограмма, товарищ командир. От главного энергетика проекта Шаталова.
– И что? – говорит Меркулов.
– «Ознакомившись с техническим состоянием «К‐3», категорически требую запретить выход лодки в море». Подпись, дата.
Меркулов усмехается.
– Поздно. Уже вышли. – Поворачивается к старпому, понижает голос: – Вот оно: высокое искусство прикрывать задницу – учись, Паша.
Через полчаса радист опять докладывает:
– Радиограмма из штаба флота. Товарищ командир, «Наутилус» вышел в море. По данным разведки: американцы готовились в дальний поход. Возможно, целью является…
Твою мать, думает Меркулов.
– Полюс? Они вроде там уже были?
– Так точно: полюс, – говорит радист. – Нам приказано: идти в боевой готовности, на провокации не поддаваться. В случае контакта с американцами действовать по обстановке. Подпись: Главком ВМФ, дата: сегодня.
Меркулов поворачивается и смотрит на Васильева. Тот нисколько не удивлен.
По обстановке значит, думает Меркулов. Что-то ты уж больно спокоен, адмирал. С нашими-то тремя торпедами.
Две обычные «Т‐5» с атомными зарядами.
И одна «Т‐15», чудовищная штука в 27 метров длиной, с водородной бомбой в две с половиной мегатонны. Эта штука проходит через три отсека и упирается в центральный пост. По замыслу конструкторов, такой торпедой можно поразить крупный военно-морской порт противника.
По данным разведки флота, таких портов во всем мире – два. Два! И ни один не имеет стратегического значения.
Тем не менее сейчас подлодка идет к полюсу с полным ядерным боезапасом. И туда же идет штатовский «Наутилус».
Забавно, думает каперанг.
За бортом – белое крошево; черная вода, в которой плавают куски пенопласта. Это паковый лед. Полынья напоминает суповую тарелку с широкими выщербленными краями. Григорьев ежится – ему даже смотреть на это зябко. Старшину перевели в экипаж с Черноморского флота, поэтому на севере он банально мерзнет. Хотя и родом с Урала.
Морозный воздух обжигает легкие.
Рядом стоит капитан-лейтенант Забирка – фамилия смешная, да и сам тоже, но парень хороший. И совсем не похож на «пассажира». Ребятам Забирка нравится.
Открыли люки, чтобы проветрить внутренние отсеки. Теплый радиоактивный воздух поднимается вверх; вокруг лодки клубится белый туман.
Из дверей рубки, в облаке пара, возникает Дикий Адмирал. Васильев нарочито медлит, хотя старшина видит, как в его глазах щелкают миллирентгены. Старшина вспоминает шутку времен