– Ещё Коко Шанель говорила, что у каждой женщины должно быть маленькое чёрное платье, – менторским тоном начала Люська. – У тебя оно есть?
– Ты же прекрасно знаешь, что нет. Куда мне в нём ходить? На работу? После того, как постоишь у доски, вся в мелу, платье из маленького чёрного превратиться в «маленькое серое платье». А, кроме школы, больше я никуда не хожу.
– Да я знаю, что ты оправдываешься. Это я просто так, спросила, чтобы у тебя мысль заработала.
– Она и так работает, – парировала я. – Сейчас пойду свою самую нарядную юбку «годэ» гладить.
– Не в ту сторону работает! Ты должна быть элегантной, загадочной, стройной молодой девушкой, а не старой занудной дамой, – Люська загадочно улыбалась. – Ладно, сейчас увидишь…
Она ушла в свою комнату, и зашуршала пакетами. Я пошла вслед за ней.
– Але, оп! – жестом фокусника она извлекла из пакета что-то черное, трикотажное.
«Зимние колготки, что ли? – успела подумать я перед тем, как Люська развернула передо мной чёрный длинный трикотажный хомут с двумя отростками. – Зачем они мне сейчас, в мае? И откуда у меня третья нога?»
– Одевай, одевай, – одобрительно улыбалась она. – Вот оно, маленькое черное платье. Я его на AliExpress заказала, и оно ко мне недавно пришло. Я тебе не говорила, хотела сюрприз сделать. Вот и получилось!
Я с сомнением посмотрела на эту черную трикотажную трубу диаметром 10—12 см.
– Влезу ли? Думаю, что не только на туловище, но и на одну ногу я его не смогу натянуть…
Люська засмеялась: «Плохо ты думаешь о китайцах. У них всё растягивается! Давай, дуй быстро под душ!»
Не знаю, откуда у неё такая уверенность в китайцах, но я, поддавшись её напору, резво помчалась в ванную комнату, и резко остановилась на пороге.
«Там же Гоша!» – вспомнила я. Да, скелет величественно возлежал в желтоватой жидкости, раскинув по ванне свои конечности. Одна рука, вернее, её кости, свисала с бортика ванны, и за фалангу указательного пальца зацепился Люськин кружевной пеньюар. Да, та ещё композиция, а какой спектакль разыгрался в этих декорациях с участием Бугая, девушки и Гоши!
– Я не могу войти туда, – жалобно прошептала я Люське.
– Подумаешь, дел-то, – спокойно произнесла она и со свойственным ей хладнокровием занялась наведением порядка.
Посвежевшая, порозовевшая, я вышла из ванной комнаты и с опаской взяла в руки маленькое черное платье.
– Давай, одевай, оно растягивается, – подбодрила подруга. – Хотя, погоди. А что это у тебя будет под платьем?
– Бюстик и «труселя», всё чистое, –