Я лихорадочно стала набирать номер мобильного, но в ответ мне металлическим голосом автомат произнес, что номер абонента находиться вне зоны доступа.
– Отставить реветь! Вышли все отсюда! – скомандовал папа и, взяв трубку служебного телефона, начал говорить какие-то пароли и коды, о чем нам, простым смертным, знать было не положено.
Примерно через пять минут он, с облегчением и чувством выполненного долга, разрешающим жестом позволил мне взять трубку, на доступ к которой было всегда «священное табу». Мама влюблённым взглядом смотрела на папу. Счастливые! Они так смотрят друг на друга уже больше двадцати лет! Вот бы мне так!
– Заря, тебя к телефону! Срочно! – раздался крик где-то вдалеке.
– Лейтенант Зорин по Вашему приказанию прибыл! Есть, разговаривать три минуты! – я услышала в трубке голос Вовки.
– Привет, Вовка, это я, то есть, нет, это папа, это он нашёл тебя, а я плакала, и мама тоже… – бессвязно бормотала я что-то в трубку. Я так много хотела сказать ему, но мысли прыгали беспорядочной чехардой в голове и никак не складывались в связную фразу, – а «Заря» – это кто?
– Это я, вернее, это мой позывной. Его дают один раз и навсегда. А у тебя позывной – Динка-золотинка!
Я рассмеялась и перестала плакать.
– Динка, я очень рад слышать тебя! – обрадовано кричал в трубку Вовка. – Почему ты плакала? Ты что, обиделась на меня?
– Нет!
– Сильно?
– Да!
– Всё равно, ты молодец, что позвонила!
– Вовка, я не знала, что ты не женишься. Вернее, знала, что ты женишься, но не знала, что на мне…
– А разве это и так не понятно?
– Не понятно! Ты ведь никогда не говорил мне, что любишь, да и вообще, никаких ласковых слов не говорил… Вообще, ты говорить не умеешь!
– Да, Динка, это наверно, так… Не умею я соловьём заливаться… А ты, как дочь офицера, должна знать, что армейский язык строг, суров, краток, и предназначен для проведения в жизнь эффективных действий, порой неприятных…
– Да я знаю, но сама не знаю, как тебе главное сказать. Прошу тебя, не надо, не уезжай в жаркие страны, я с тобой поеду, куда направят, туда и поеду, и вместе с тобой буду…
– Динка, уже всё решено, и сейчас уже изменить ничего нельзя, – сказал он сразу ставшим серьёзным голосом. – Мы уже борт ожидали, когда меня к служебному телефону вызвали.
– Да, сейчас заканчиваю, – я услышала, как он говорит кому-то в помещении.
– Динка, чтобы ни случилось, знай, что я люблю, всегда любил тебя и буду любить. Вечно!
– Вовка, почему ты никогда не говорил мне об этом? Может быть, я не была бы такой дурой, и сейчас всё было бы иначе?
– Так всё же и так понятно было! Да ты не волнуйся, через два года я вернусь, живой и здоровый, и мы ещё сыграем свадьбу! Мы закатим такую сногсшибательную свадьбу!
– Не надо ничего сногсшибательного… Это все антураж, это не главное!