– Есть немного, – не стала отпираться я. – Из-за твоей невнимательности Пуся чуть не выпала из окна. Тобой открытого окна.
– Ах! – вырвалось у Силь, и она от испуга закрыла рот обеими руками.
– Не переживай, сейчас с ней все в порядке. И со мной – почти – тоже.
И я кратко пересказала, как полезла за химерой и едва не упала. Правда, ту часть, где в номере обнаружился хозяин и что после этого произошло, я пропустила. Поэтому мое повествование вышло кратким.
– Извини. – Силь была действительно потрясена, огорчена и подавлена. И уже не лучилась радостью. – Я не подумала…
Она порывисто поднялась и обняла меня. А спустя несколько секунд я услышала рыдания.
– Прости, прости, прости, – судорожно затараторила подруга, всхлипывая мне в макушку. Она и так была выше меня, а уж на высоченных каблуках – и вовсе. Но сейчас подруга этого не замечала, дрожа всем телом.
В этом была вся Силь. Эмоциональная, ветреная, порой взбалмошная, но искренняя. И готовая прийти на помощь. Именно так мы с ней и познакомились.
Я тогда пришла в первый класс в начале учебного года, в стареньком платье, доставшемся от старшей сестры. За мой несуразный вид в заштопанной и чуть линялой одежде с чужого плеча меня и стали дразнить Эндрю Тинк и его прихлебалы. Они зажали меня в углу рядом с раздевалкой и, встав полукругом, так чтобы я не смогла убежать, начали толкать в плечи, обзывая «поношенной». Я уже приготовилась за это разбить нос главному обидчику, ну и его приятелям, если удастся, но тут на мою защиту неожиданно встала Силь. Она проходила мимо, услышала смешки и решила заглянуть за угол…
Правда, миротворец из нее вышел тот еще: по итогу нас пятерых все же вызвали к директору. У Тинка оказались подбитыми оба глаза, у одного его дружка на месте носа красовалась слива. Все это – моя работа! А вот третий был почти лысым и с расцарапанным лицом. Мастером альтернативной стрижки и макияжа выступила уже Силь. Она так крепко вцепилась в светлые лохмы обидчика, что едва не сняла с него скальп. Видимо, у нее сказался опыт девчачьих разборок, где основные приемы были выдирательно-царапательного плана.
Вызванные родители отреагировали по-разному: отец Тинка отвесил сыну подзатыльник за то, что его побила девчонка. Мой папа, которого вызвали прямиком с работы, был зол, но, узнав о сути произошедшего, тайком показал мне большой палец и подмигнул. А директора еще и заверил, что научит меня паре армейских приемов, чтобы я в следующий раз могла за себя не только постоять, но и попрыгать, побегать и приложить волшебной палочкой, выдранной из забора…
На это заявление мамочка одного из приятелей-задирал, того самого, ощипанного, едва не устроила истерику, грозясь, что напишет в департамент образования, чтобы нас с Силь отчислили из класса как опасных для общества. На что мистер Клеринс протянул ей бумагу со словами:
– Пишите, я передам брату, он рассмотрит…
Так я узнала, что дядя Силь – глава департамента образования. На этом скандал как-то сам собой стих.
Дома