Победа в лабораторных условиях. Екатерина Коновалова

Трил, – произнёс папа после длительного молчания. – Мы справедливо правим немагами уже сотни лет, многие из них благодарны нам за это, почитают нас как властелинов и богов. Но есть другие. Они ненавидят всех магов и ведьм до единого – меня, верховного советника Кэнта, леди Ор, девочку, которая убирается в твоих комнатах, твою портниху, тебя. Они завидуют нашему дару, нашему положению. Дай волю – они убивали бы наших детей в колыбелях. Ты моя дочь, конечно, твой дар достаточно велик, чтобы в одиночку ни один немаг не смог даже волоса на твоей голове коснуться. Но что, если их будет сорок? Сто сорок? Поверь, они с удовольствием пожертвуют жизнями сотни братьев, чтобы забрать одну твою.

      Папа говорил спокойно и негромко, но у Марики от его слов по спине бежали мурашки и зубы начали постукивать.

      – Зачем? Я ведь ничего им не сделала!

      – Они считают, что баланс сил в мире нарушен. Что власти магов и ведьм нужно положить конец. Мы… – папа опустил руки на стол, – боремся с ними по мере возможности. Жёлтый патруль старается находить их. Но мы никогда не можем быть уверены, что нашли всех. Мы не можем прочесать всю страну, всю планету. Нас слишком мало. Выходя из анклава, ты можешь стать их добычей.

      – Но я не стала, – негромко ответила Марика. – Я только пообщалась с добрым мальчиком, который подарил мне игрушку. Пап…

      Обойдя стол, Марика обняла папу за шею, уткнулась носом ему в плечо, вдыхая запах табака и озона.

      – Жизнь немагов может вызывать интерес, это нормально. Это понятно. Они другие, у них другие обычаи. Они говорят на нашем языке, но у них резкий чужой акцент. Нижний Шеан поражает запахами, видом жилищ…

      Марика расцепила объятия, посмотрела папе в глаза, но не увидела там суровости. Он смотрел нежно и с пониманием.

      – Я не хочу, чтобы ты пострадала, и предпочёл бы держать тебя в анклаве под надзором. Таково моё желание, и я прошу тебя помнить о нём. Но мы понимаем, даже если ты дашь мне слово, завтра или через год любопытство снова одолеет тебя, и ты окажешься где-то ещё. И щиты тебя не удержат. Поэтому я ввожу два правила. Первое – никаких побегов во время учёбы. Ни один урок, даже самый скучный, не может быть менее важен, чем праздное любопытство.

      – Я знаю!

      – Второе, – он снял с пальца перстень, провёл над ним ладонью и, подняв в воздух, начал плавить.

      Это выглядело завораживающе красиво. Кипящий металл не капал, не расплёскивался, а изменялся, повинуясь его воле. Марика пока так не умела.

      Перстень превратился в кулон на короткой цепочке, вспыхнул синим и погас.

      Папа сам застегнул цепочку у Марики на шее и пояснил:

      – Это портал, запитанный моими силами, ведёт сюда, в этот кабинет. Пользуйся собственной магией, пока можешь, но не стесняйся прибегнуть к этой помощи. Однако я прошу тебя, Марика, – он строго свёл брови к переносице, – всегда будь осторожна.

      – Ты ведь не прогонишь леди Ор, правда?

      – Нет, – сказал он. – Но лучше бы ей больше не врываться ко мне с воплями, что ребёнок пропал.

      Марика рассмеялась, но тут же прикусила язык. По всему