Однако существует и другое понимание феномена процесса импровизации. В нём прослеживается не столько отсутствие предварительной подготовки, сколько способность импровизатора мгновенно ассимилировать любую идею, образно обогащать и творчески воплощать материал, предложенный извне.
Например, в коллективном творчестве при обмене репликами в ансамблевой импровизации и вообще при восприятии и развитии чужой импровизационной линии в ансамбле. В этом случае это – не спонтанная лирическая самореализация, а публичное и безотлагательное исполнение чужой творческой воли, это – умение актуализировать в нужный момент всю креативность импровизатора, всё богатство воображения на одной, продиктованной извне музыкальной задаче и превратить её в личный творческий акт. В данном контексте неуместно говорить об изначальной свободе и абсолютной независимости рождения образов от воли и сознания. Речь, скорее, идёт об импровизации на заданную тему (в широком смысле слова). Для решения задач, возникающих перед импровизатором в таких ситуациях, нужны качества личности, которые связаны с влиянием предшествующего опыта на восприятие – с апперцепцией. И этот опыт должен быть определённого содержания и качества. Б. Теплов подчёркивает, что значительным музыкантом может быть только человек с большим духовным – интеллектуальным и эмоциональным – содержанием (Теплов, 2005).
Способность к интуитивному поиску творческих решений в многообразии впечатлений и эмоций. Звукотворческая воля импровизатора, пользуясь выражением К. Мартинсена (Мартинсен, 1966) в процессе импровизации в большей степени опирается на момент непосредственности, сиюминутности. Отдельные звенья процесса мышления, как единство чувственного и рационального, проносятся в сознании относительно бессознательно, но предельно ясно осознаётся итог – конкретика воплощения интуитивного в реалиях музыкальной фактуры. Решающее значение в процессе материализации музыкальных идей имеет не столько опыт построения звуковых конструкций, руководимый сознанием, сколько подсознанием (рис. 1.2.1.). На данном рисунке показана взаимосвязанность информационных систем сознания и подсознания. С одной стороны осознаваемые импровизатором музыкальные идеи высвобождают актив подсознания, с другой, подсознание, вбрасывая импульсы различного характера в сознание, обогащает их до материализации. Это следует из подразделения рационального и аффективного поведения импровизатора при учёте их взаимодействия. Целерациональное поведение импровизатора определяется тем, что он ставит перед собой ясную цель и применяет соответствующие средства для её достижения, опираясь на свой опыт. Поведение импровизатора, которое мы называем аффективным, обусловлено исключительно его душевным состоянием.
Именно