Ведь им не важно,
что умеешь,
Каков по жизни
будешь ты,
Какие цели
выбить смеешь?
Для них
лишь нации
черты
Имеют,
прям
первостепенный,
Главнейший
в жизни постулат.
Им важны
племени идеи —
Всё для своих
хохлов-ребят.
Вот
при Союзе
нам внимали,
Народы все
должны дружить
И пусть в то время
много врали,
Но дружба наций
– правды нить.
Любой,
что есть,
национальный
Жестокий
тот радикализм,
Всегда
оправдан
благом стайным
За благо это
губят жизнь.
Не веришь мне
– поверь Толстому,
Ведь он давно
еще писал —
Желанье блага
для народа —
Причина войн
для многих стран.
Не веришь мне
– поверь Эйнштейну
Он кори
детской
катаклизм
Вменял всем данным
проявленьям,
Что звутся
национализм».
«Я понял,
папа,
вот спасибо» —
Сказал,
прослушав всё
Иван:
«Но что-то нужно
делать мигом,
Как дальше жить,
средь этих ран?»
«Об этом ты
не думай много» —
Юнцу ответил
в раз
отец:
«Учеба,
спорт
– свою дорогу
Иди ищи,
будь в счастье спец.
Тут бесполезно
лезть с запретом.
Тех пропаганд
больших проблем.
И лишь в одном
видны ответы
В предлогах
лучших
мыслей всем.
Но никому
пока не надо,
По крайней мере
– здесь, сейчас
Тупым и вялым,
хилым взглядом
Россия смотрит
на всех
нас.
А ведь могла
Москва прищучить
Бандер,
воздвигнув
свой ответ
Помочь тем русским,
что под тучи
Попали
ущемленных лет.
Но все стоит,
стоит на месте
Мы не нужны
и мы одни.
Так что держи
свой путь в отвесе
От этой грязи,
в эти дни.
Ты должен будешь
навостриться
Со знаньем скорбным
просто жить.
Понять,
что сквозь
твои глазницы
То видишь,
что не изменить.
Не жди
обицянои[42] воли —
Она туман,
живи собой.
Нам не взломать
судьбы пароли,
Но счастье
где-то
под рукой…»
Да вот Иван
хотел