Вдохнула, выдохнула.
– Малой, ты на камере. Сам всё слышал. Каждый писк. Мы пошли.
– Почему я сразу?
– Потому что ты малой, а меня щас вывернет, как всегда.
Послышался звук удаляющихся шагов и громкий вздох одного из тюремщиков – того, что остался снимать. Не заметила, что кто-то из них младше, или чем-то примечательно отличается от остальных.
Но мне не об этом нужно думать.
Глава 11 Встреча века
Я стою в огромной жестяной коробке, в углу старая металлическая кровать и порванный грязный матрас. На вид запачкан… кровью. Солома на полу как в загоне для животных. И пятна. Огромные бурые пятна вокруг. На потолке, на полу, на стенах… На двери больше всего… Наверное, к ним жмутся большинство жертв.
Соображала с поразительной ясностью, даже страх куда-то ушел. Это же человек. По сравнению со мной большой, хотя больше широкий, мускулистый, но разумный же. Нужно заговорить, заставить пожалеть… И только я открыла рот, чтобы произнести «добрый день», как существо обернулось.
И нет, это не был человек.
За моей спиной мужик нажал на кнопку телефона, я услышала это так отчетливо, будто мы в вакууме. Шоу начинается. Если до этого я думала договориться, то теперь… Не с кем тут разговаривать.
Инстинктивно шагнула к двери, той самой на которой больше всего крови. Мстительно подумав, что обзор для камеры там плохой. Каждый писк не получится.
Существо двинулась на меня, медленно. Ему некуда спешить, я же не сбегу. И вдруг в жутких чертах мне чудится…
Оно стоит передо мной со страшным оскалом, в порванной одежде и хрипло дышит, собираясь броситься и разорвать меня в клочья. А я не могу отвести взгляд от когда-то привлекательного мужчины, в которого была влюблена сколько себя помню, из которого, они говорят, мой отец взрастил чудовище. Хотя, по правде, и сам был чудовищем.
Он подходит всё ближе, скаля клыки, с них капает вязкая слюна. На руках когти. Клыки выглядывают изо рта. Звериные, острые. В любимых серых, но безумных глазах оранжевые всполохи. Часть тела покрыта чем-то вроде шерсти кажется…
Нет, это не может быть правдой. Невозможно. Мой Эмин. Это к нему я стремилась с пяти своих лет, это из-за него я не могу спать последние два года в полнолуние. И это он меня сейчас… разорвёт?
Нет. Эмин никогда не причинит мне вреда…
Неосознанно делаю шаг навстречу к нему и протягиваю руку вперёд. Могла ли я мечтать о большем? Пусть даже позже растерзает на куски на радость моим палачам и в укор отцу. Но последнее мое желание исполнилось – я вижу любимого перед смертью. Каким бы он не был. И, кажется, это заставляет отключиться инстинкт самосохранения.
Теперь протягиваю руку к его лицу, и за спиной слышится судорожный