Примерно в то же время родилась моя сестра. Я помню, как мама отправилась в родильный дом, а меня забрала к себе на какоето время моя крестная, тетя Фросо Карапанос. Фросо была родом из богатой греческой семьи в Александрии. Греки Египта, проживавшие главным образом в Александрии и Каире, в первой половине XX века составляли костяк национальной египетской буржуазии. Они держали в своих руках практически всю текстильную индустрию и торговлю хлопком в стране и, разумеется, относились к «сливкам» египетского общества. Дедушка Фросо был крупным хлопковым магнатом и при этом мультимиллионером. Кроме всего прочего, он стал известен тем, что финансировал археологические раскопки храмового комплекса Зевса в греческом Эпире. Находки от этих раскопок позже заполнили целое крыло здания Национального археологического музея в Афинах.
Семья Фросо вынуждена была оставить Александрию после начала деколонизации в Египте, когда собственность ее семьи была национализирована. В Афинах бывшие египетские греки должны были как-то обеспечивать себя, и Фросо, как и другие, пошла работать. Она без труда нашла себе место в Национальном банке Греции, где была назначена в офис одного из директоров банка – уже упоминавшегося мной Димитриоса Протекдикоса, брата моей матери и моего дяди Мимиса. Мимис пленился красотой и умом Фросо и женился на ней. Когда я родился, тетя Фросо стала моей крестной матерью. Своих детей у нее не было, и тетя активно занималась моим воспитанием.
К сожалению, замужество моей крестной оказалось неудачным. После десяти лет супружеской жизни Фросо завела роман с британским офицером, – как я подозреваю, не без задней мысли вернуться с ним в Египет. Роман закончился несчастливо и разрушил ее брак. Мимис уехал в Лондон и жил там один, пока не встретил молодую женщину-польку, которая на склоне лет скрасила его одиночество своей любовью и заботой. Полька работала официанткой в ресторане и жила вместе со своей пожилой матерью в небольшом домике в лондонском пригороде Кью-Гарденз. В этом домике дядя Мимис и провел последние годы своей жизни. Там он наконец обрел душевное равновесие и семейное тепло.
Но все это было уже много позже. А пока что крестная Фросо забрала меня в свой дом в Кифисии, старейшем аристократическом предместье на севере Афин, у подножия горы Пендели. Там в те годы проживали многие богатые горожане. Кифисия славилась замечательными сосновыми рощами и буколическими полянами, где бродили бесчисленные стада овец. Идиллические пейзажи вызывали почти что курортный интерес к этим местам и привлекали многих зажиточных греков из диаспоры. Конечно, я был тогда еще слишком