– Ты собираешься украсть его машину? – спросил Боб.
– Нет, я хочу одолжить ее. До центра не менее трех миль пути – и все через минное поле. У нас стихийное бедствие, Боб, сейчас каждая собака сама за себя. Правила обычной жизни тут не работают. Я предлагаю обчистить холодильник и кладовку Нельсона и забрать все, что приглянется. Все равно еда там пропадет.
– Согласен, – кивнул Брюс. – Возьмем еду, одолжим машину, вернем ее, когда расчистят дороги. У копов сейчас полно других дел.
– А если нас остановят?
– За что? Они же не узнают, что мы едем на автомобиле мертвеца.
– Ладно.
Поднявшись в гостевую спальню, Боб опустошил два больших пластиковых контейнера, в которых хранилась старая одежда. Они загрузили туда четыре подтаивающих стейка и курицу из его морозильника, остатки мясной нарезки и сыра, восемь бутылок пива, три бутылки бурбона и две бутылки водки. Боб запер дверь, и они отправились в путь, волоча с собой добычу.
– Если копы увидят нас, то начнут стрелять.
– Ты где-то видишь копов?
– Я вообще никого не вижу.
Когда через несколько минут они добрались до дома Нельсона, все трое уже тяжело дышали и еще больше обессилели. Они вошли через задний дворик, чтобы их никто не заметил, хотя замечать было некому. Брюс подошел к гаражу и попытался открыть ворота, но те не двинулись с места. Наконец он нашел рядом с приводом переключатель на ручное управление, и они с Ником, пыхтя, тянули дверь, пока та не открылась. Все трое быстро наполнили багажник консервами и коробками макарон из кладовки, беконом, яйцами и сыром из холодильника. В морозилке ничего не было, за исключением двух стейков и двух замороженных пицц. Без глютена. Они забрали их, а затем поживились содержимым бара Нельсона. Он любил хороший скотч, и они с удовольствием взяли его вместе со всеми остальными бутылками, которые смогли унести. К счастью, нашелся еще и целый ящик импортной минералки.
Поскольку у Брюса было больше знакомых полицейских, чем у остальных, водителем назначили его. Ник приподнял желтую ленту, и Брюс осторожно провел «БМВ» под ней. Они оказались на улице и двинулись в сторону центра в машине, заполненной награбленным, не сомневаясь, что их вот-вот остановят и арестуют. На дорогу, которая обычно занимала пятнадцать минут, потребовалось два часа. Они петляли между поваленными деревьями, натыкались на тупик почти после каждого поворота, уговаривали пропустить их через полицейские заграждения и ждали на бессмысленных контрольных пунктах. Миновали местных жителей – те, измученные и усталые, разгребали завалы. Навстречу попалось несколько машин. Полицейские и гвардейцы – перегруженные работой, нервные и подозрительные, – мало чем могли помочь. Они трудились в режиме спасателей, и у них не было времени на любопытных зевак. Один услужливый полицейский спас их, подсказав ехать гравийной дорогой, тянувшейся вдоль зеленого берега.
Они припарковались на дорожке