Уже через пятнадцать минут в салоне синего жигуленка Покровский и Кравцов с планшетом, устроившись на заднем сидении, начали принимать показания от оперативников, которые один за другим забирались на переднее и диктовали результаты. Опросили сорок человек. Тридцать из них – удобно считать в долях, ровно три четверти – видели, как человек отскакивает с балкона вглубь дома. Двадцать уверенно сказали «мужчина». Десятеро запомнили отдельные приметы – цвет волос, одежду. Двое даже примерно описали Покровского. Средний рост, волосы темно-русые, недлинные, лицо круглое…
Один опрошенный заявил, что четко видел на балконе троих «подозрительных лиц». От него, правда, пахло одеколоном.
Но если его вычесть, все равно будет двадцать девять из тридцати девяти. А двенадцатого мая, когда гражданка Яркова приняла смерть от кирпича, никто никого не заметил.
Кроме того, чтобы быстрее испариться с балкона, Покровский бросил мешок и шагнул назад, не дождавшись, пока снаряд достигнет цели. И все равно не успел спрятаться. Значит, если двенадцатого мая был на балконе злодей, то отпрянул он еще быстрее. И значит, как и в случае на каркасах, не мог быть уверен в эффективности своей атаки. А что это за убийца такой приблизительный.
Вывод: никого на балконе не было. Кирпич отвалился сам по себе.
Кроме белого круга уже ничто не напоминало о следственном эксперименте. Новые прохожие и не подумали бы, что здесь совсем недавно происходило такое серьезное криминалистическое мероприятие. А вот круг останется, дети с ним придумают какую-нибудь игру.
С Настей все в порядке, отряхнулась и поехала «по психам», то есть в ПНД и в больницу на улицу 8 Марта.
Гога Пирамидин – встречаться с дружинниками из МАДИ (большой институт между «Аэропортом» и «Соколом»). Там уже провернулся один сюжет с галошами: привлеченный курсант услышал о подозрительной паре, которая ходит по дворам у метро в этом типе обуви. Нашли пару мгновенно, галоши были только на мужчине, сорок второго размера, и охотились эти люди с Ленинградского рынка не на старушек, а на кошельки творческой интеллигенции, предлагали по месту жительства сметану и творог.
Покровский позвонил на Петровку. Лена Гвоздилина зачитала телефонограмму от Миши Фридмана. «Гиря утрачена кафе в ходе выездной торговли на набережной реки Яченки в парке Циолковского в Калуге по ходу празднования дня Циолковского в сентябре 1972 года. Выезжаю в Москву. Фридман». Ну выезжай.
Новых покушений не зарегистрировано. Ладно.
В Доме офицеров – он располагался в некогда роскошном, а ныне облезлом здании купеческого ресторана – давали фильм «Белый Клык». Афиша рукотворная, но художник здесь не сцены из фильма рисует, а просто