– У нас как Новый год так дороги перекрывают. Лета им мало. Всё не по-людски стараются делать.
Инна, оправдывая местную администрацию:
– Так свободные деньги обычно бывают только в конце года. Вот их и стараются сейчас использовать по назначению.
Мать словно с цепи сорвалась, не сдерживая эмоций:
– Вот так бы себе дома строили!.. Мы видим, куда деньги идут и сколько…
Инна, ничего не сказав, галопом понеслась к дому. В воротах стоял отец. Мать, прошипела:
– Вот и наша радость нарисовалась, за километр разит…
Подойдя к нему, Инна обняла отца, она, как никогда, была рада его видеть.
Тот, беря из её рук сумку, искоса глядя на мать, съязвил:
– Ей бы всё бочку на меня катить. 100 грамм за приезд дочки не даст выпить…
Инна засмеявшись, юркнула в калитку. За ней поспешила мать, подстегивая отца:
– Иди, тебе бы только повод найти, чтоб выпить… – зло, – не просыхаешь… С утра уже «нажрался». Там не ста граммами пахнет, минимум как пол-литра «беленькой».
Отец, оборачиваясь на ходу, оправдывался:
– Так ведь такая радость, Инка прикатила в кои-то веки… – улыбаясь, стал тискать жену в объятьях, та, заверещав, вбежала в дом.
Отец и Инна, смеясь, поспешили за ней.
Дом встретил знакомыми с детства запахами: щами и жареной картошкой с мясом. В душе даже защемило, в голове запорхали «бабочки» ей вдруг захотелось расплакаться. Наскоро утерев набежавшую слезу, Инна, посмотрев на отца, сказала:
– Папкой и мамкой пахнет!.. – присаживаясь на табурет, освободив себя от жизненного груза за плечами, что так устала носить все эти последние дни, смеясь, сказала:
– Мам, чаёк на травках, как, у тебя есть?
Мать засуетилась:
– А как не быть… И мятку припасла и мелису и чабрец… – сквозь набежавшую слезу, – так для тебя доченька ничего не жалко…
Не удержавшись, вставил и отец:
– Мать и липы надрала… – махнув рукой, – так что всё есть, как у людей. Не жалуемся.
Инна, сняв сапоги, поспешила в комнату. Взяв из рук отца сумку, стала вынимать содержимое: скомканные вещи и гостинцы. Выложив содержимое на диван, она стала одаривать. Мать получила новые меховые тапочки. Отец новый ремень и шарф. На что тот тут же поспешил, балагуря пошутить:
– Дочь тебя как ремнём по заднице или слегка шарфиком? – смеясь, – скажи отцу, как себя вела? – тряся перед ней подарками.
Мать, одёрнув его руку, отстранив в сторону, цыкнула:
– Нажрался! Что к дитю пристал? Ум что, ли отстал? Так подожди его в горизонтальном положении… Иди, проспись!
Та, радуясь подарку, приложив к груди, призналась:
– Этот ирод за всю жизнь