– Поторопись! – Фармоза подтолкнула ученицу и громко объявила, – иду, господа, иду!
Христина скользнула в нишу, куда с трудом поместилось ее хрупкое стройное тело. И только она прикрыла панель за собой, как в дом вошло несколько человек, громко топая сапогами. Дальнейшее девушка помнила как в тумане, ей практически ничего не было слышно – беседа велась негромко, невозможно было разобрать ни слова. Вдруг Фармоза вскрикнула: «Уверяю вас!» Послышался какой-то непонятный звук, снова раздался топот сапог, скрипнула дверь и все стихло.
Подождав немного, девушка покинула свое убежище и в страхе подбежала к старухе, сидевшей на стуле в неестественной позе: ее тело было слишком расслабленно и свешивалось набок. Увидев ниточку крови, стекавшую изо рта наставницы, Христина все поняла. Теперь она осталась одна.
Едва она успела распорядиться насчет похорон и с нежностью попрощаться со старой травницей, заменившей ей мать, как на следующий же день явились новые непрошеные гости. В дом без стука зашли трое мужчин – первым был краснолицый толстяк, с маленькими глазами и неопрятной клочковатой бородой, за ним следовали двое городских стражников. Ввалившись в комнату без всякого приветствия, толстяк уселся на стул и, вытирая грязным платком пот со лба (день выдался не по-осеннему жарким), заявил:
– Дом старой Фармозы после ее смерти отходит во владения его величества короля Феерманта. А я, как представитель королевского казначея в нашем славном городе, должен за этим проследить.
Пытаясь унять одышку, толстяк замолчал и стал внимательно разглядывать Христину. Пристальный взгляд его похотливых глаз девушке сразу не понравился, но она не проронила ни слова в ожидании продолжения.
– А ты, должно быть, ее ученица, как тебя там… – толстяк защелкал пальцами.
– Христина, – угодливо подсказал один из стражников.
– Да, да, Христина, – чиновник осклабился. – А нам говорили, что ты совсем мала. – Он перевел глаза с груди красавицы на ее тонкую талию и обратно. – Ученица, но не родственница, не так ли? Значит, никаких прав на дом не имеешь. Так что собирай свои вещи и проваливай прочь. – Он снова перевел дыхание и, утершись платком, спрятал его в нагрудный карман.
– Но мне некуда идти, – возразила девушка. – Я сирота, дом моих родителей сгорел, последние годы я жила здесь.
– А мне-то что? – равнодушно произнес чиновник. – У тебя есть время до вечера, собирайся и иди на все четыре стороны. Хотя…
Он помолчал и неуклюже поднялся со стула, по-прежнему не сводя глаз с девушки.
– Хотя, если хорошенько подумать… – толстяк подошел к Христине, и она почувствовала смрад его вспотевшего тела. – Король велит нам заботиться о сиротах, как он заботится о малолетнем принце. – Он схватил нежную руку девушки и стал мять ее своими мокрыми пальцами. – Если ты будешь достаточно почтительна с представителем