Я хотела закричать, но потом заметила… несоответствия. Не в старухе – в ее сторону я старалась вообще не заглядывать – в комнате. Да, это была моя комната, но в то же время… не моя. Какая-то мебель и даже две мои самые любимые игрушки сохранились, а вот обои были другими, плед на кровати другой, цветы какие-то… В общем, странно. Но не менее странно, чем старуха. Которая вдруг хихикнула странно и попыталась протянуть ко мне руку через стекло. Вот тогда я вспомнила, что страх вообще-то существует, и ломанулась прочь из комнаты. Рассказала все бабушке и родителям – они, конечно, ничего не увидели, но поверили мне. Думали, может я прошлое увидела или что-то такое.
Нет. Не прошлое. Стоя перед зеркалом в своей собственной комнате и глядя на маленькую играющую на полу девочку, я поняла, КОГО тогда видела в зеркале. Время не щадит лица, что уж поделать. В свои 80 я САМА превратилась в ту старуху, которая долго еще пугала меня по ночам. И, да, я все еще жила в квартире, оставшейся мне от родителей, и не особенно стремилась все изменить. Единственное, что мне не слишком понятно – как и зачем зеркало показало мне… меня?
Дома НЕ домовой
А я вот всегда верила в домового и прочую домашнюю нечисть. Потому что, а как иначе? Кто-то же помогал моей бабушке с хозяйством, заплетал косы лошадям, находил пропавшие вещи… Поэтому, когда переехала в свою первую съемную квартиру, я прямо с порога попросила у батюшки домового разрешения пожить и пообещала помогать ему, следить за домом, ну, и все остальное. И блюдечко с молоком в кухне за плитой оставила.
А домовой и правда помогать мне стал. Я по своей природе та еще растеряша, могу бросить что-то куда-то и забыть с концами. Ну, а когда понадобится, прошу «Домовой, домовой, поиграл, а теперь отдай» – и вещь сама собой находится. Я ему «Спасибо, домовой», а тот чашками в кухне погремит, занавеску подергает, мол, не теряй больше ничего, и успокоится.
Хорошо мы с домовым жили, дружно. Правда мой домовой, в отличие от бабушкиного, только вещи искал, а вот за домом и порядком вообще не следил, ему пофиг было. И как бы я не просила, от тех же, приползших от соседей, тараканов не было мне спасения. Хотя у бабушки домовой на пару с котом не только тараканов, но и мышей, и муравьев повыгоняли…
В какой-то момент мне так обидно стало. Настроение было паршивое, я снова потеряла любимые очки, еще и тараканы, которых только неделю назад травила, опять повылезали из убежищ. И я… на домового накричала. Говорила ему, какой он бесполезный, глупый, никому не нужный… Много чего говорила…
А потом почувствовала, как на мое плечо с размаху падает чья-то ледяная рука. Но дома кроме меня никого НЕ БЫЛО! А рука – была. Тяжеленная, ледяная настолько, что мое плечо промерзло моментально, даже по блузке прошлась изморозь. И эта самая рука резко, не слишком заботясь о моих чувствах, развернула меня к шкафу, едва не вырывая плечо из сустава. На полке, прямо на уровне моих глаз, лежал футляр с очками…
Я так и стояла, обтекая от ужаса. Нет, знать, что домовой есть – это одно,