Я плохая мать, потому что сцеживаюсь и занимаюсь работой, а не кормлю без конца первенца. Я ужасная жена, потому что не называю мужа по имени отчеству, а только лишь по короткому имени. Я ужасная хозяйка, потому что наняла помощницу по дому.
В общем, назвать нашу семейную жизнь счастливой я бы не рискнула. Мне не хотелось думать, что Вадим не ищет меня. Однако выводы Медведева казались вполне состоятельными. Хотя мне самой страсть как не хотелось в этом признаваться.
Дмитрий усмехнулся.
– Бандиты вас ищут. Вот они ищут вас и быстро добрались до этой избушки. Вас нет дома второй день! Второй день, хочу подчеркнуть! Но что-то я не вижу тут вашего мужа!
– Он…
– Он знает где аэродром, с которого вы прыгали? – опять жестко прервал меня Медведев.
Я кивнула.
– У вас есть машина?
– Да.
– На его месте я бы приехал на аэродром. Расспросил тамошних работников. И затем отправился по этим местам. Если вы приземлились куда-то там, в поле и вас не нашли служащие аэродрома… Ну или те самые служащие, которые к нам заявлялись… Логично предположить, что вы нашли где переночевать. А избушка лесника – единственное подходящее место в окрестностях. Даже бандиты – и те сделали этот единственно правильный вывод. Хотя я бы не назвал их интеллектуалами. Как они выдали себя утром? Этот их засланец, который должен был сыграть роль сотрудника аэропорта прокололся раз пятнадцать… Причем прокололся на пустом месте! На уловках для детей малых!
– А вы не можете предположить, что муж не так хорошо разбирается в этих делах? По вам же сразу видно – найдете любого. У вас цепочка рассуждений даже характерная. А мой муж – просто программист…
– Я могу предположить что угодно. Но он мог посоветоваться с кем-то, кто разбирается лучше.
– А вы всегда такой? – вспылила я, не находя нужного термина.
– Какой? – уточнил Медведев, заломив густую бровь.
– Ну даже не знаю… Жесткий, бескомпромиссный… Выдвигающий безапелляционные суждения. Уверенный в своей правоте и в своем праве судить других… – если вначале я терялась в словах, то теперь меня буквально несло.
Медведев нахмурился и слушал. А когда мой запал иссяк, коротко рубанул:
– Да.
Я замолчала, глядя в суровое лицо Дмитрия. Растерялась, опешила. Он ведь не отрицал, хотя многие эпитеты другие приняли бы за оскорбления. Из меня будто выкачали всю энергию спора. Потому что собеседник и не собирался спорить или оправдываться. Похоже, у него просто не было этой опции.
Медведев усмехнулся и покачал головой.
– Веселый у нас с вами вышел диалог, ничего не попишешь!
Я развела руками.
– Вы слишком… как бы это сказать… конкретный…
– Я так привык, – он