История русской бюрократии. Дмитрий Калюжный. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Дмитрий Калюжный
Издательство: Директ-Медиа
Серия:
Жанр произведения: История
Год издания: 2021
isbn: 978-5-4499-1754-6
Скачать книгу
– это управление, когда деятельность «излишне осложнена»; канцелярщина – «излишний формализм». Кажется, что бюрократы в целом и общем уважаемые, полезные люди, и лишь некоторые из них грешат излишним рвением в исполнении инструкций, ан нет, в словаре Ушакова видим цепочку дефиниций, сводящую любого бюрократа от «представителя системы» до презренного формалиста:

      Бюрократ, а, м. [от фр. bureau – бюро и греч. krátos – власть]. 1. Представитель бюрократической системы управления. 2. Чиновник, в ущерб сущности дела и интересам граждан злоупотребляющий своими полномочиями или придающий преувеличенное значение формальностям. Бюрократам и волокитчикам не место в советском аппарате. 3.перен. Формалист, педант (разг. презрит.).

      Может быть, негативный оттенок у этого слова появился лишь в ХХ веке? Нет, он был и раньше: самая крупная дореволюционная русская энциклопедия, выпущенная издательством «Ф. А. Брокгауз – И. А. Ефрон», настроена к бюрократам отрицательно:

      Бюрократ – представитель канцелярской системы управления, страдающей всеми недостатками бюрократии; чиновник высокого ранга.

      А Краткий словарь синонимов вообще предлагает только негативные сравнения:

      Бюрократ – чинодрал, чиновник, чинуша (разг.)

      Одни говорят, что бюрократия – просто технология прохождения дел ради стандартизации служебного поведения, и это хорошо. По мнению других, такой метод может приводить к бюрократизму и формализму, но всё же он не плох и не хорош, ибо необходим. Третьи высмеивают волокитчиков и формалистов.

      Мы выше упоминали научную истину, что иерархическое управление в большинстве случаев порождает неустойчивость из-за того, что сложно, многоступенчатая пирамида власти с одной стороны неправильно реагирует на управляющий импульс, а с другой – даёт неверные сигналы властной верхушке, и она теряет возможность посылать адекватные управляющие импульсы.

      Стандартизация поведения всех винтиков и шестерёнок – дело, вроде бы, хорошее. Но всё-таки создать инструкции для всех случаев нельзя! Всех особенностей социума, психотипов и биографий людей учесть тоже нельзя! В общем, жёсткая система не может управлять «живой» системой, вроде социума. Многие физические параметры и возможности человека, конечно, определяются строением его скелета, но при ходьбе не скелет руководит человеком, а наоборот, живой организм руководит движением суставов. В конечном итоге такое управление мешает движению общества вперёд, а при крупных социально-экономических или экологических катаклизмах делают выживание человеческих сообществ вообще невозможным.

      По этой причине неверно утверждение, что бюрократизм не плох и не хорош. Он плох. Успех достигается лишь в те моменты, когда появляются люди, действующие вопреки установившимся стандартам. И это, может быть, самый важный тезис нашей книги. Здесь фокус в том, что процесс управления принципиально содержит диалектическую пару: в нём жёсткая организация должна быть дополнена инициативой