– Да, конечно, – только и сказал он.
– Ещё пару дел и я совершенно для тебя освобожусь.
Он только кивнул.
– Как тебе новое платье? – она встала и повертелась перед зеркалом.
Зеркало не отразило ничего.
– Оно прекрасно. Ты куда-то собираешься?
– Не ревнуй. Это для дела. Не могу же я провожать человека в последний путь в банном халате?
Он не успел ни удивиться, ни задать вопроса. Она вышла, и снова в квартире стало пусто.
Смутная тревога, предчувствие? Или он уже знает, но опять не может смириться? Этот серый, неприятный мир. Её мир. Он так хотел быть с ней.
Хотел? Получи. Не рад? Как же так? Осторожнее в желаниях, детка.
Она вот тоже хочет. Строит планы, пусть и бредовые. Она даже не понимает, жива или нет. Но, видимо, мозг ещё борется, ещё рисует что-то себе, ещё живёт. Значит, есть надежда.
И он снова сбежал. Открыл глаза.
Над ним качала ветвями старая ива, в бетонный парапет у ног билась волна от промчавшегося мимо катерка. Серо-зелёная и какая-то густая волна. Разноцветные осенние листья в этой мутноватой жиже казались чем-то чужеродным.
Вдруг сзади резко завыли сирены.
На одной из аллеек парка он увидел толпу зевак, машины полиции и скорой. Слышались крики людей и вой собаки. Он взлетел и увидел на траве растерзанное тело. Точнее его куски, разбросанные тут и там. Один из полицейских пытался отвязать от дерева небольшую собачонку, которая истошно выла и тянулась к телу.
Если бы призраков тошнило…
Он сидел в холле больницы и ждал новостей. И это лицо ему тоже было знакомо. Точнее не лицо. Глаза. Это был парень на мотоцикле, который подрезал их за минуту до аварии. Собственно, если бы не он… Может быть они разминулись бы с КАМАЗом… А может и нет…
***
– Тяжёлый день, – сказала она. – Еле отмылась.
– Угу, – сказал он, глядя в окно. – Почему бензопила?
– Рекламу видела на шоссе в тот день. Хорошая реклама. И пила отменная.
– Может не надо? Ничего не изменить…
– Ты мог бы жить… А я без тебя не живу, ты же видишь…
– Как ты это делаешь?
– Что?
– Убиваешь их?
– Беру пилу и иду…
– Я не это имел в виду.
– Я поняла. Ты тоже так можешь. Ты же призрак. Некоторые люди так бесцельно существуют, что и не заметят, как ты займёшь их пустоту. Попробуй. Хотя вот интересно, узнаю я тогда тебя или нет…
Она отточенным движением накрасила красной помадой губы. С дивным изяществом погрузила ножки в туфли на шпильке.
– Но ты же… – он не смог закончить фразу, растворился в созерцании и боли.
– Да… Я же девочка, я должна носить бусики. Я помню…
– Прошу не надо… Я всегда буду рядом…
– Скоро мы будем вместе, – она подошла к окну, протянула руку. – И я смогу обнять тебя, но сначала заберу их всех с собой…
Она