19
Касаемо кулинарных пристрастий, тут у всех могут быть свои причуды.
Меня вот обер-офицеры уличили в поедании казённых пряников, кои были
на всех выделены. Признал, покаялся, мол, да: съел единолично и с превеликим удовольствием. Однако неправоту свою признаю, и впредь обязуюсь боевых товарищей не объедать, хотя пряники эти нежно обожаю, и люблю чрезвычайно.
Не успел приехать – землекопы громадный глиняный горшок отрыли, зовóмый по-древнегречески пúфос. Пустой и совершенно целый!
С предосторожностями в гарнизон доставлен, аки младенец, и уж генерал-аншеф вокруг него пляшет, обнимает горшок и смеётся, как химера.
Фотографический аппарат мы, само собой, применили по назначению. А господа обер-офицеры изволили намекнуть, что я незамедлительно негативы в германский генштаб доставлю, и сейчас за то получу тридцать серебряных пфенингов. Ах, как они все ошибаются…Иуда из меня некудышный.
20
Вообразите: сегодня с обер-офицерами и прапорщиком – в пинг-понг, на столе, который – партейку сладили, один на один. Заведение есть неподалеку преуютнейшее.
Затем ещё, и ещё партейку. Азартная игра, я вам доложу! Обстановка претенциозная: на стенах картины маслом, часы механические с маятником. Стеклянные стены кругом, как в оранжерее. Часы, признаться, мы чуть не разбили, до такого куража дело дошло. Прапорщик Берёза, каналья, всех обыграл и в чемпионы вышел. Однако же, сей досуг мне по нраву!
Но зато надобно в этом заведении горячительного заказывать, и тогда хоть всю ночь играй, гость дорогой! Господа обер-офицеры дразнят мудрёно амбидекстером, потому как обеими руками одинаково владею ракеткою.
21
Вероятно, Вы полагаете, что я катаюсь тут, аки сыр в масле, и мне мёдом намазано? Отнюдь, вот, извольте ознакомится: по дороге в поле и обратно паровой дилижанс наш, случается, подолгу стоит на железнодорожном переезде, пропуская лязгающий состав цистерн. А наш седовласый шофёр с вислыми седыми усами, переходящими в благообразные бакенбарды – курит трубку, утробно кашляет громогласно и невнятно ругает матерно железнодорожников в ожидании сигнала семафора.
Крысы и мыши грызут изоляцию электропроводов, посему повсюду расквартированы штатные коты и кошки. И кормёжка, и служба им.
Оставшиеся татуированные землекопы сделались от загара и пыли черны как арапы. Сквозь зубы цедят чёрной бранью. Потому как при длительной работе с лопатой плечевые суставы ноют нестерпимо. Нужда и алчность всему виной! Фельдшера у нас нет. До ближайшего ехать 10 верст.
Окуляры зелёного стекла ношу не снимая. Солнце лютое. Ветер со всех сторон. Погода по четыре раза в день меняется.
Изладил себе самодельную лесенку из аршинных реек, выбираюсь по ней из раскопов и траншей, потом следом за собой за шнур вытягиваю. Иначе и не вылезти. Ямы есть и в полтора, и в два человеческих роста.
Днём иногда цеппелины пролетают над головой, а потом командованию дагерротипы на стол: вот-с, полюбуйтесь, чем обер-офицеры и