Надо ли говорить, что я тут же удостоилась еще одного раздраженного взгляда брюнета. Вот как пить дать, этот законник первое, что сделает, едва мы выйдем из кабинета Торкра, укажет мне вектор движения на три буквы.
– Никак нет, – баритон поцарапанного оборотня вроде и прозвучал негромко, но столь отчетливо, что невольно закралось подозрение: а точно ли Торкр тут главный?
– Порычи мне тут, – прищурилось официальное начальство. Впрочем, совершенно беззлобно. Словно учитель, только что преподавший урок талантливому, но своевольному ученику.
– Разрешите идти? – выпрямил и так идеально ровную спину Стэйн.
– Свободны. Но вечером, Рид, жду от тебя отчет по вчерашней… – отставив сигару, двуликий потер подбородок, словно подбирая обтекаемое слово, – …операции.
Мой… кхм… куратор и по совместительству громадная, просто-таки вселенского масштаба неприятность, лишь коротко кивнул и вышел. Я – за ним.
На удивление, по коридору шли в молчании. Предупредительном таком. Которое сближает двоих примерно так же, как снайперский прицел. Полулетально сближает, поскольку один из пары на конец рандеву все же остается здравствовать.
– Мы с тобой раньше не встречались, пацан? Ощущение, что я тебя где-то видел?
От таких вопросов, внезапных, как кусок известки в чашке утреннего кофе, я едва не споткнулась. Какой я, к ржавому поршню?.. Нет, определенно, прежде чем задавать подобные вопросы, нужно предупреждать в духе: «Внимание! А сейчас готовьтесь обалдеть, очуметь и слегка так прифигеть…»
И лишь потом до меня дошло: оборотня обманул внешний вид «специалиста». Я была в безразмерном свитере, таких же джинсах и бейсболке. Так что… Но он же оборотень! А двуликие по запаху должны отличать… Хотя… тот же Торкр курил. А сигары, по идее, должны были напрочь отшибить ему нюх, если, конечно, вторая ипостась начальства не дельфин. Эти китообразные по природе запахов не чувствуют. Или это дымный запах так перебил мой собственный… Вон как в кабинете табаком разило… Даже у меня, человека, нос зачесался.
– Нет, – кхекнув, чтобы голос звучал чуть грубее, кратко ответила я на оба прозвучавших вопроса. Но не смогла удержаться и добавила: – А разве оборотни курят?
– Редко, – лаконично просветил меня двуликий и наверняка хотел этим и ограничиться. Но, видимо, мой вид был столь выразителен, как у дотошного репортера, который ради сенсации готов не только труп раскопать, но и организовать оный, что Стэйн сподобился пояснить: – У Торкра первый оборот случился не в детстве, а когда ему уже исполнилось восемнадцать. К тому моменту он уже дымил… И теперь перманентно пытается избавиться от этой привычки.
– Это как? – пытливо уточнила я.
– Пока не