Он прислоняет меня к стене чулана, приподнимая на руках за попу. Разряды проносятся по нам обоим в этот момент. Кажется, я теперь понимаю, что такое химия между двумя людьми. Она действительно существует.
– Ааа! Извращенцы! – кричит кто–то сбоку, открыв дверь в нашу комнату переговоров.
Вторжение постороннего отрезвляет. Румянец моментально приливает к моим щекам, смущенно поправляю одежду, свою и Павла.
– Зоя Ивановна, не извращенцы, а ваш начальник вместе со своей супругой, – авторитетно заявляет Фирсов. – Прекратите верещать и займитесь делом.
– Извините, Павел Сергеевич. Как раз собиралась, а тут вы, – испуганно лепечет женщина. – Я ж не знала, что это вы, да еще и с супругой. Поздравляю с женитьбой.
Уборщица подобострастно кланяется, когда мы проходим мимо нее в коридор.
– Спасибо. Только она почти год назад была. Не люблю посвящать посторонних в свою личную жизнь, – басит Фирсов.
А он суровый начальник. Хорошо, что не мой.
Подходим обратно к кабинету и останавливаемся.
– Не слишком ли ты с ней строго? – с сочувствием смотрю в сторону чулана, где скрылась Зоя Ивановна.
– Нет. Ладно, будем считать вопрос замяли, езжай домой, но будь на связи!
– Это приказ? – дергаюсь от перемены в тоне Павла.
– Можешь так считать, – он кивает. – Нам нужно срочно проработать легенду.
И Фирсов отворачивается, собираясь вернуться в свой кабинет к родителям.
– Я не поняла, это все? Больше ничего не скажешь?
Только в моем мире страстный поцелуй в чулане для швабр является поводом для разговора?
– А что ты хочешь? – спрашивает Павел равнодушно.
– Хм, даже не знаю, может, попрощаться нормально?! – это сарказм, но Фирсов его игнорирует.
– Пока, Даша. Еще поработаем вместе.
И снова отворачивается. Вот же бесчувственный чурбан!
– И вам не хворать, Павел Сергеевич. Не забудьте договор принести, а то я пока на общественных началах тружусь. И то, чем мы занимались в коморке, не подойдет в качестве оплаты, имейте ввиду!
Высказавшись, направляюсь к выходу. Но разве Фирсов может оставить последнее слово за мной? Конечно, нет.
– Даша, не дерзи, – хватает меня за руку, притягивая к себе, – не надо.
Во мне кипит негодование, много ругательных словечек стремятся вырваться наружу. Но глаза опускаются на его губы, и осознание того, что я не была против, вызывает стыд, прогоняя злость.
Ничего не отвечаю, молча выдираю запястье и ухожу быстрым шагом.
Столько эмоций за короткий промежуток времени я давно не испытывала. Сажусь за руль и пытаюсь привести мысли и нервы в порядок. Небезопасно ездить в таком состоянии.
Поднимаюсь на этаж, открываю дверь своей квартиры, а голова все еще в прострации. Не получается найти объяснение, почему я целовалась с Фирсовым.
Внезапно кто–то зажимает меня сзади.
– Привет, солнце,