Зови меня Шинигами. Виктория Эл

затылком в промёрзший асфальт, но успела выставить локти. Боль пронзила и руки, и спину, и на какое-то время потушила свет в глазах. А потом над головой прозвучало:

      – Кирюшенька, как ты? Ты в порядке?

      Голос одновременно знакомый и незнакомый.

      Кира посмотрела вверх.

      Папа?

      Протянул руки, обхватил плечи, отрывая от асфальта.

      – Можешь подняться? Всё цело?

      По-прежнему больно, но уже всё равно.

      – Пап! Ты чего, папа?

      Теперь понятно, почему его голос стал неузнаваем. Губы у папы синие, и лицо застыло, заледенело. Иней на отросшей за день щетине. А пальцы, которые цепляются за Киру, закоченели и почти не слушаются. Потому что папа в лёгком домашнем свитере. Выскочил за Кирой, в чём был, и так и шёл за ней, следил, как бы она не впуталась в очередную историю. И не нагонял, боялся, что она убежит и не вернётся.

      – Папа. Папочка! Ты зачем? Ты же замёрз совсем. Пойдём скорей домой. Возьми мою куртку.

      И Киру пальцы не слушались, никак не могли ухватить бегунок молнии.

      – Кирка, не сходи с ума, – едва двигая замёрзшими губами, с трудом проговорил папа. – Какая куртка? – Потянул дочь вверх, поставил на ноги. – Лучше идём скорее.

      Как добрались до дома, Кира толком не помнила. Бежали или еле плелись.

      – Папа. Я пойду чайник включу. И одеяло принесу. Или плед. Или, наверное, лучше в ванную. Под тёплый душ.

      – Кир, да успокойся. Всё в порядке со мной. Сейчас согреюсь.

      – Пап, ты прости меня. Пожалуйста, пап.

      – Кирюшенька, не надо.

      Надо! Мало того, что она сама всегда в истории попадает, ещё и родителей мучает. Особенно папу. Потому что он считает себя виноватым в Кириных злоключениях.

      Ну почему, почему, почему она не способна себя удержать?

      Папа заболел, конечно. Сначала просто простуда, затем – воспаление лёгких. Неделю пролежал в больнице, а потом не выдержал и выпросился домой. Чтобы Киру меньше донимало чувство вины. И Кира выпросила: прописать ей какое-нибудь успокоительное. Посильнее. Лучше уж спать на ходу, почти ничего не соображать, не хотеть, не делать, чем вот так: не владеть собой и своими поступками губить родных.

      Глава 8. Колдун

      В дверь постучали, Кира удивилась. Как-то чересчур быстро Ши вернулся. Поплелась открывать. Но на пороге стоял не Ши, а совсем незнакомый мужчина. Кира не успела как следует рассмотреть его внешность, сразу бросилось в глаза чёрное сияние вокруг фигуры.