– Тише. Ребенка разбудишь.
Он прикрыл рот рукой, но успокоился не сразу.
– Прости, – извинился Батурин. – Я просто представил мамино лицо, когда она обнаружила, что ты удрала. Для нее это был сильнейший шок, наверно.
– Не сильнее, чем смерть Марата.
– Пожалуй, – согласился Артур, сдвинув брови. – В любом случае, ты поступила отчаянно и храбро. Я проследил твой путь. Ты была очень аккуратна. Думаю, люди моего отца не скоро найдут тебя. Во всяком случае, я об этом позаботился. И буду заботиться о тебе дальше, если ты позволишь.
Я чуть не подавилась чаем.
– Что? Заботиться? В каком смысле?
– Во всех. Родители не посмеют открыто выступить против нас обоих. Как ни крути, а они всего лишь бабушка с дедушкой. Была бы ты одна, отец легко бы состряпал наркоманию или даже проституцию, лишил бы тебя прав или просто запугал бы до смерти, чтобы сама отдала им сына.
Я сжала губы, снова веря ему. Они могли. Агния ведь говорила что-то подобное. Я должна быть счастлива, что у Вани будет все. Все, кроме меня самой.
– Значит, у меня нет выбора? Они все равно отберут Ваню.
– Если продолжишь упрямиться – да. Именно это вас и ждет.
– И что ты предлагаешь.
– Пожениться.
В этот раз я подавилась. Даже не чаем, а воздухом в легких. Меня моментально накрыло, прокашлявшись, я стала смеяться. До слез. И теперь уже сама себе закрывала рот, чтобы не разбудить сына.
– Нет,– выпалила я, едва смогла снова говорить.
– Это единственный шанс, Лиза. Только один вариант. Будучи супругами, мы сразу выигрываем в суде. Да и суда никакого не будет. У меня репутация, состояние, связи. Ты – мать. Хорошая, насколько я увидел.
Какое-то время я просто загребала волосы руками и трясла головой, не веря в то, что слышала.
– Нет, бред какой-то. Никогда. Нет, – повторяла я себе под нос, не желая более смотреть на Артура, слушать его, воспринимать всерьез эту чушь.
Брак. С Батуриным. Еще раз?
Да я лучше выйду за козла.
Пока во мне бушевали эмоции, Артур невозмутимо встал, вытер со стола все, что я расплескала, подогрел чайник и сделал нам еще по чашке.
Успокоившись, я поняла, что так сильно не увязывалось у меня в голове.
– А тебе это зачем? – спросила я, глядя Артуру в глаза.
Он моргнул, улыбнулся, склонил голову на бок и ответил:
– Я всегда был немного отщепенцем в семье. У меня с отцом личные счеты. Считай, что это детская травма. Мне нужно закрыть гештальт, отомстить, подложить свинью. Называй, как угодно, все будет верно.
Меня передернуло от омерзения.
– Это не смешно.
– Знаю. Но жизнь вообще не очень веселая штука.
О, с этим я была полностью согласна.
Слова Артура были жестокими, но честными. Я не могла не оценить его прямоту. Он не пытался показаться зайкой, как Марат или его родители. Брат моего покойного мужа был тем еще подонком, но он хотя бы это не скрывал.