– Две. – Клиф кивнул. – Старшая, Лорейн, уже несколько лет замужем за наследником Линкорна, а младшая, кажется Элиз, несколько месяцев назад вернулась из монастыря, где провела то ли десять, то ли тринадцать лет. Теперь ее вернули домой, чтобы обменять на военную помощь Мортонов.
Кейт невольно почувствовала жалость. Ее, в отличие от многих девушек из благородных семей, не выставляли на торги. С ее помощью не заключали выгодных союзов. Сначала Дикон был слишком занят утверждением их семьи в Морее, чтобы отвлекаться на брачные дела сестры. Уже впоследствии Кейт поняла, что ее дальновидному брату, незамужней она была куда полезнее. Свободная сестра короля всегда будет в цене. Однако Катрин знала, что даже если им улыбнется удача, брат, заменивший им отца и мать, вряд ли станет силой выдавать ее замуж, чтобы обеспечить нужный союз.
– Уже поздно, сестренка, иди спать. Я проверю стражу и тоже постараюсь выспаться.
Клиффорд знал, что лжет и себе и сестре. Он не сможет спокойно сомкнуть глаз, пока его брат не вернется с очередного рейда по вражеской территории.
*****
Остроф. Неделей позже.
Минуло четыре месяца со дня приезда младшей дочери в родной дом, но не случилось ничего такого, что могло бы встревожить графа Остроф. С каждым новым днем Коннор все сильнее убеждался, что страхи, терзавшие его на протяжении семнадцати лет, не имеют под собой никакого основания. Он почти пожалел, что поддался слабости и вернул ее в свой замок. Если бы не внешнее сходство, в ней никто не заподозрил бы родню Стефана. Девушка была тихой, молчаливой и незаметной. Подолгу молилась в часовне, большую часть дня проводила вместе с фрейлинами матери, вышивая гобелен. Больше не заговаривала ни с ним, ни со старшим братом. Стоило Коннору войти в дамскую галерею, опускала глаза и выскальзывала, якобы по какому-то поручению. И граф почти успокоился.
Элиза же едва сдерживалась. Находиться в обществе монахинь прежде было куда приятнее, чем в обществе сестры и матери. Ей до смерти надоело быть мишенью ядовитых слов и взглядов. Девушка почти убегала, когда насмешки дам, по поводу ее благочестия и убогого внешнего вида становились откровенно невыносимыми.
…В это утро дамы, как обычно занимались вышиванием, Лорейн пела длинную и нудную песню, а Элиза, как самая неумелая швея, разбирала шелк, подбирая для одной из дам подходящий цвет.
Спокойствие нарушил появившийся в галерее слуга, который с поклоном сообщил:
– Леди Джиллиан, лорд Коннор велел мне сказать вам, что ваш сын Роберт возвращается этим вечером вместе с лордом Гарри Маклином и его дочерью.
Женщины радостно переглянулись, предвкушая будущий пир.
– Прекрасно, – Джиллиан победно улыбнулась. – Это хорошая новость. Мой сын великолепно справился с поручением отца. Элиза, оставь шелк, ты все равно только путаешь нити, и ступай, отыщи сэра Готфрида. Скажи ему, что я желаю видеть его.
– Как скажете,