– У меня есть жильё за границей. Но туда нужно добраться. Сейчас мы не можем покинуть страну. Придётся потерпеть, – швырнул сумки с вещами на пол.
Номер, кстати, был люксовым. Илана слегка преувеличила, назвав отель вонючим. Да, не президентские апартаменты, но вполне сносно.
– Что дальше? – села на кровать, закинув ногу на ногу. – Будем трахаться, опять ехать в другой район, снова снимать номер и трахаться? Может, закончим всё здесь?
Вздохнул, проводя рукой по уставшему лицу, присел рядом.
– Я же сказал, нужно потерпеть.
Она зарылась пальцами в свои волосы, закрыла глаза. Длинные ресницы чуть вздрогнули, а Заур невольно подался вперёд.
Красивая… И теперь его. Так что плевать на всё. И на всех.
– Эти люди… Которые нас ищут. Они кто? Почему они опасны? И почему ищут нас, а не тебя? – задала ему вопрос, распахнула глаза, ожидая ответа. А он, как идиот, на губы её манящие уставился.
– Они – клан. Клан, в котором я состоял. И теперь они не согласны с моим решением уйти, – момент о том, что с выбором женщины они тоже не согласны, решил пока опустить.
– И что будет, если они нас найдут? – голос Иланы дрогнул, а глаза заблестели. – Что они сделают?
– Убьют, – глаза в глаза. В её – осознание и страх, в его – готовность до конца идти. И ни капли сожаления. И она, похоже, уловила этот настрой.
– Если ты одумаешься и вернёшься к ним, это нас спасёт?
– А тебе нужно такое спасение? – невольно сжал кулаки, подумав о Банкире. О том, как этот мудак трогать её будет своими руками. Как трахать её будет по ночам. И зубы до скрипа стиснул. – Всю жизнь с папиком прожить хочешь? Быть его подстилкой? Этого желаешь, Жемчужина?
– Я желаю, чтобы моя дочь росла в мире. Чтобы она была со мной. И чтобы нам не приходилось бояться каких-то кланов. Я хочу жить в своём доме, а не скрываться по каким-то гостиницам. Я не хочу убегать и бояться. Понимаешь, Заур? Да, нам хорошо вместе. Но этого слишком мало. Слишком. Мы из разных миров, и нам никогда не позволят быть вместе. Ты и сам это понимаешь сейчас, ведь так? Так давай прекратим этот бред? Закончим всё, пока не стало хуже, и вернёмся в свои миры, пока нас не заставили.
***
Он покачал головой, и где-то на дне чёрных зрачков я увидела что-то, отдалённо напоминающее боль. Придвинулся ближе, взял моё лицо в свои ладони.
– Мы будем вместе или вместе погибнем. Я всё равно не смогу жить, зная, что ты просыпаешься по утрам с другим и с другим засыпаешь по вечерам. Больше не предлагай мне такое спасение. Не нужно, Илана, – пальцы на моих щеках стали настойчивее, и я поморщилась от пока ещё слабой боли. А мне она нравится. Мне бы чувствовать её подольше. Не хочу, чтобы отпускал. Сердцем не хочу. А разум давно уже утерян. Меня разрывают на части мысль о дочери и навязчивая, глупая мечта о любящей семье. С любимым мужчиной и отцом. Совершенно дурацкая мечта о том, что у нас всё могло бы сложиться иначе. У нас троих… И тут же словно дубиной по темени осознание, что это блажь. Глупость. Детские грёзы, не более.
– Ты совсем меня не слышишь,