– Хорошо. Не буду вас больше донимать своей настойчивостью. Не сердитесь на старика. С возрастом бывает очень тяжело избавиться от настырных мыслей, – успокаивал ее Эн Ган Ло. – Расскажите лучше о вашем сне. Когда вы увидели его в первый раз?
– С самого детства. Я вижу его слишком часто, – она слегка повысила голос.
– Но ведь после рождения принца видения прекратились?
– Да. Но теперь все повторяется. С новой силой. И так ярко.
– Что вам снится? Расскажите подробнее. Быть может, мне удастся пролить свет на темную сторону ваших ночных кошмаров.
Она немного помолчала, думая, стоит ли посвящать советника в столь личные вопросы.
– Я связанная лежу на холодном большом камне. Вокруг меня стоит кромешная тьма. Я пытаюсь оглядеться по сторонам и понять в каком месте нахожусь. Руки мои скованны. Я замечаю чье-то присутствие. Слышу прерывистое и частое дыхание. Вокруг сборище чужаков. Их глаза дикие и безумно злые. Я чувствую их голод. Они хотят причинить мне боль. Мое тело горит. У меня сильный жар.
– Это ужасно, но продолжайте.
– Все как на самом деле. Так реально, – на ее глазах выступили слезы. – Я вижу камень, на котором лежу. И понимаю, что это жертвенный алтарь, а чужаки мои палачи.
– Что происходит потом? – он с интересом смотрел на нее, стараясь не пропустить ни одного слова.
– Потом я слышу хриплый противный старческий голос. Я хочу открыть глаза, но у меня нет сил. Я пытаюсь вырваться, но цепи не пускают меня. Все безнадежно. Я пытаюсь кричать, звать хоть кого-нибудь на помощь. Дикари подходят все ближе. Я слышу их громкое сопение. Вижу, как слюни стекают с их подбородков. Чувствую их омерзительный гниющий запах. Но во всем этом шуме голос все равно продолжает звучать. Словно он исходит из моей головы. Он одновременно очень близкий и знакомый, но я не могу вспомнить чей.
– Что говорит вам этот голос?
– Она поет какую-то песню.
– Она?
– Да, это голос женщины. То есть мне кажется, что это женщина. Но голос настолько хриплый, что я не могу понять, кому он принадлежит.
– Что это за песня?
– Песня… Одна из тех, что матери Тартарина поют своим детям перед сном… Мне ее пел отец, когда я была совсем крохой.
– Вы можете вспомнить слова?
– Что-то там… эти ножки, эти ножки… – она задумалась на мгновение. – Нет. Я не помню.
– Вспоминайте. Я вам помогу. Давайте… – поддержал советник.
– Эти ножки, эти ножки…
И они запели хором эту детскую песенку, которую Эн Ган Ло тоже хорошо знал:
Эти ножки, эти ножки,
Прыг то тут, и прыг то там.
Босоногие дорожки
все нас манят по утрам.
Мы проснемся, видя солнце.
Ночью