Раз никто не услышит, продолжу тихо бубнить старую историю.
Ведь не сложно, воскрешать умершие воспоминания из небытия, поглядывая на старое фото, неподвижно лежащее на барной стойке возле моего стакана.
Совсем не сложно. Не правда ли? – обращаюсь сам, к давнему снимку.
С недавних пор, у меня в груди болит сердце, но привык, даже люблю эту боль.
Не желаю быть старой развалиной, в которую превращусь через несколько десятилетий. Кажется, в такие мгновения, могу изменить мир, повернуть время вспять, мог бы улететь в небеса, словно ангел.
Но я такой же человек, с низменными потребностями: кушать и ходить в туалет.
Они держат меня на свете привязанным грузом.
– Жизнь, заслуживает чего-нибудь? – спрашиваю себя.
Сам же отвечаю, – Жизнь, в наше время, ничего не стоит…
– Наверно ничего, – как заметил бы один мудрый Кот. – Тут дело такое.
И подмигнул бы прищуренным глазом, с очень знакомым мне выражением.
*
Что вы чувствуете, когда ушли из родного дома.
Где есть мама с папой, или бабушка с дедушкой.
Но, а те дети, никогда не узнают этот смысл.
Сережа Карнаухов. Он зарубил топором отца насмерть.
Который хотел изнасиловать дочку в пьяном угаре.
Теперь они Карнаухов и сестра, на моем попечении.
Маленький, щуплый, учиться хорошо, всегда улыбается.
Рассказывает случаи про себя, про учёбу в школе, как получил на уроках две «пятёрки», по истории и географии.
Никогда не подумаешь, что он убил человека, пусть даже и плохого.
Сейчас учу его лепить снеговика, кидаться снежками.
Почему он тянется ко мне? Я не знаю.
Его сестра тоже здесь. Сережа рассказывает про неё.
Ей десять лет, она в детской группе.
А потом про будущее: как они вместе вырастут, он её заберет из детдома в другую страну, станут хорошими людьми, всё у них будет замечательно.
Ведь его хотели усыновить приемные родители из Калифорнии.
Но он отказался, уезжать туда без сестры.
Поэтому остался здесь. И кидается, зараза, в меня снегом.
Научил на свою голову.
Ирина Татарская; её, в маленьком возрасте, привезли из одной татарской деревни, поэтому такая произошла фамилия.
Полуживую от дистрофии, она не могла толком ходить, опиралась об стены.
Сейчас она озорная и бойкая девчонка.
Карие глазищи смотрят на мир, радуются ему.
Стрижка каре, темные волосы развеваются при беге по этажам.
Мы просто-напросто дружим. Ей ведь всего пятнадцать лет.
Олег Фадин; его так и называли «Фадин».
Почему – не знаю. Его так все зовут. Он не против.
Он сирота погорелец. Его спасли из пожара в квартире.
Там сгорела вся семья: мать, отец, сестра.
У него большие, преданные глаза как