– Чего мокнешь, старшой, садись обратно в машину! – я не заметил, как рядом со мной появился вездесущий водитель Валера, по совместительству – наладчик-специалист. По возрасту Иванов самый старший в моем отделе, а по сему, некоторая фамильярность по отношению ко мне дозволительна только ему.
Иванов только выскочил из кабины УАЗа, но уже весь до нитки промок, глядя на него я понемногу начал осознавать, что и сам выгляжу не лучшим образом. Я уже подыскивал слова, как бы смешнее ответить Валерию, но шутку прервал крик в ушах.
– Первый, первый, прием! – ожила моя рация, – структура и вектор магнитного поля постоянно меняются! Внутри периметра счетчик Бучневича уже показывает тридцать пять единиц, минутой ранее было тридцать! Первый, какие показания у вас за периметром?
Я слышал рацию через герметичный наушник, то, что передавали не мог услышать стоящий рядом со мной Иванов, но Валера интуитивно напрягся, видимо понял, о чем идет речь. Сняв с пояса свой счетчик Бучневича, я посмотрел показания – девятнадцать единиц – значительно ниже, чем внутри периметра. И это при том, что передовая группа находится внутри условного периметра – в каких-нибудь двух сотнях метров от нас. С учетом того, что нормальное показание прибора Бучневича в не аномальной точке земли должно держаться в пределах от пяти – до пятнадцати условных единиц, было похоже, что ситуация стремительно выходит из-под контроля, а последнее ни в коем случае нельзя допустить – могут и будут человеческие жертвы, именно то, чего мы любой ценой должны предотвратить!
– Девятнадцать, – повторил я, обращаясь к рации, – ждем две минуты и выдвигаемся к вам!
– Принято, – подтвердила рация, – через две минуты доложу показания.
На этот раз я уже слышал, как хлопнула дверь нашего оснащенного электроникой боевого УАЗа и к нам с Валерой подошел Максим. Макс не являлся сотрудником Заслона, он был выделен в помощь сторонней организацией, занимающейся