Впрочем, от совместных выходов в море Кай никак не мог уклониться, поскольку потребность пребывания в водной среде он испытывал постоянно – не удовлетворив ее, он просто начинал задыхаться. И всякий раз во время плавания ему в голову приходила одна и та же мысль – пуститься наутек. От этого шага Кая останавливало осознание неминуемости смерти (обитель находилась посреди океана, и вплавь добраться до суши было совершенно невозможно). А потому ему ничего не оставалось, кроме как выходить ежедневно в море и возвращаться в то место, которое отныне было ему тюрьмой…
***
Прошел месяц. Теперь Кай скучал по сиянию Солнца, по свету настоящему, а не тому, что создавала Обитель. Ему казалось, что он не видел солнечного диска уже много лет. И, на самом деле, так оно и было – на поверхности Земли прошло ровно три года, с тех пор как его Эра последний раз погрузился в пучину морскую.
С некоторых пор Кай всё реже покидал свои покои – он почти не ел, а выходить в море становилось всё трудней ему. Братья совершенно с ним не общались, перестали даже замечать его. Он чувствовал себя чужим среди своих. Жизнь ему стала в тягость. Мысли о смерти всё чаще посещали его. И он уже подумывал и вовсе отказаться от плавания, чтобы сократить свои дни…
И вот в один из тех дней, когда Кай находился уже на грани истощения и начинал задыхаться от недостатка кислорода, его, наконец, посетил гость. То был Энси Первый, который вошел в его покои, и при этом на губах у него играла улыбка.
– Возлюбленный брат мой, – начал он, обращаясь к возлежащему Каю.– Поднимись, ибо для тебя у меня прекрасное известие.
Кай открыл глаза и, устало глянув на жреца, сразу понял, какое это известие.
– Прощение? – удивился он. И при этом испытал оживление и внезапный прилив сил, что позволил ему подняться на ноги.
– Именно так. Совет Конгрегации признал твою виновность в совершенном деянии, но принял решение простить тебя, – объявил Энси. – Ибо это первый твой проступок, который, конечно, уже не повторится…
– Немыслимо, – прошептал Кай. – Так ли это?
– Не сомневайся, брат мой, – говорил жрец, – вскоре ты сможешь вернуться в наше сообщество, и тебе уже не придется изнурять себя голодом. Подойди же ко мне, и я благословлю тебя.
Услышав такие слова, Кай сделал шаг навстречу Энси Первому, а потом вгляделся в лицо его, которое в этот миг более всего напоминало какую-то непроницаемую маску (он и ранее не мог прочесть мыслей главного жреца, но теперь ему это показалось особенно подозрительным). Жрец протянул руки в приветственном жесте, делая вид, что хочет обнять брата своего. В следующий миг Кай приблизился к Энси, но, прежде чем тот успел коснуться его, возложил свои руки ему на голову и, не дав опомниться, заглянул ему в глаза.
В глазах жреца зияла пустота, но затем она разверзлась, и