– Серьезно, давай! – присоединилась Ольга-блондинка. – Вместе будет веселее смотреть! Ну, давай, пересаживайся!
Ольги выглядели искренними, и это было подозрительно. Но тут Кристина подумала, что, возможно, зря она ищет подвох там, где его нет; она так привыкла защищаться и ощетиниваться, что уже разучилась воспринимать какие-то вещи такими, какие они есть, и ей везде чудится злой умысел.
Кристина нерешительно поднялась.
– Ты куда? – тут же забеспокоился Кирюша.
– На первый ряд. Там мои одноклассницы.
– Пойдем! – обрадовался брат.
Но когда они пробрались через зрителей в своем ряду и подошли к Ольгам, те сразу нахмурились.
– Нет, тут только одно свободное место. Отправляй своего Форреста обратно.
– Меня зовут Кирилл, – серьезно сообщил брат, и, кажется, впервые Кристина искренне порадовалась, что у него напрочь отсутствует умение распознавать издевки.
– Да что ты говоришь? – насмешливо воскликнула Ольга-блондинка. – А мы не знали! Что ж, запомним. Ну, так что, Кристин, ты с нами?
Кристина колебалась.
– Давай, садись! Отсюда будет прекрасный вид на акробатов и гимнастов. Мы их мельком за кулисами видели, и поверь, там есть на кого посмотреть! Тем более костюмы у них почти ничего не скрывают, – захихикали Ольги, обменявшись друг с другом веселыми взглядами.
Кристина не раз слышала, как другие девчонки обсуждают симпатичных парней, но это всегда происходило без ее участия. А тут вдруг она стала частью этого разговора. Ощущение было непривычным и приятным. И тема обсуждения при этом совершенно не имела значения.
Раздумывать о том, почему вдруг Ольги решили наконец-то включить Кристину в свой круг общения, не было времени – да и не очень хотелось. Хотелось просто порадоваться тому, что травля, кажется, подходит к концу.
– Иди на свое место, – шепотом попросила Кристина брата.
– А ты?
– А я тут посижу.
Кирюша заартачился.
– Я хочу с тобой.
– Я совсем близко. Ты же видишь, это всего через три ряда.
– Я хочу с тобой, – упрямо повторил Кирюша.
Кристина почувствовала, как начинают краснеть щеки от стыда.
– Не устраивай сцену, – прошипела она. – Иди на свое место!
Кирюша продолжал стоять на месте, Кристина почувствовала отчаяние. Она знала брата, а потому прекрасно понимала, что он так и будет стоять. У Кирюши напрочь отсутствовало чувство неловкости, которое испытывают другие люди, оказываясь в нелепом положении в общественном месте. Когда обычный человек уже умирал бы со стыда, Кирюша вообще не осознавал, что на него все смотрят, обсуждают и осуждают.
– Или ты идешь на свое место, или мы сейчас вообще отсюда уходим, понял? – прошипела Кристина.
Впрочем, она прекрасно понимала, что угрозу свою она выполнить не сможет, потому что тогда ее дома будет ждать нагоняй. Но если она сейчас вернется