Хозяин лавки сунул табличку «Уходите» Джетту под нос и встал, повернувшись к низкой двери в углу, и тут Генри решил, что с него хватит. У него и так полно неприятностей, а теперь еще какой-то торговец в одеяле, который явно знает ответ на его вопрос, отказывается помочь.
Прежде чем кто-нибудь успел двинуться, он оказался на другом конце комнаты, рывком сдернул с фигуры одеяло и удивленно замер.
Темноволосая худая девушка смотрела на него с бесконечной, убийственной яростью – как медведица на охотника, который целится в ее детенышей. Она схватила со стола подсвечник и замахнулась, но Генри был быстрее, выкрутил ей руку и дернул к себе. Она в ответ больно и явно со знанием дела пнула его в колено, но он уже тащил ее к двери в соседнюю комнату, бездумно отбивая удары. Она явно целилась в нос и в глаза, а он понятия не имел, что будет, если она тронет его голой рукой. Полминуты спустя он отошел – ее руки были надежно привязаны шарфом к ручке двери, а сама дверь подперта диваном, чтобы не открывалась. Девушка рычала и пыталась освободить руки, но куда там – вязать крепкие узлы отец научил его еще в детстве.
– Просто скажи, где находится место с таким знаком, и я развяжу тебя. Потом мы сразу уйдем, – спокойно пояснил Генри, сделав еще шаг назад: чутье подсказывало, что она сейчас размышляет, сумеет ли достать до него ногой.
– Вот это поворот, – выдохнул Джетт. – Слушай, приятель, развяжи ее. С девчонками так не обращаются.
– Почему? Самки животных хитрее и опаснее самцов.
– Меня твои манеры иногда прямо убивают. А если это говорит такой, как я, – повод задуматься. Слушай, красотка, лучше скажи ему, что он хочет, и разойдемся.
Джетт шагнул к девушке, и она, сделав рывок вперед, чуть не откусила ему нос – Генри едва успел дернуть его назад.
– Да она же бешеная! Может, ее по голове чем-нибудь слегка приложить для сговорчивости? – проворчал Хью.
Джетт рассерженно обернулся к нему:
– Тебе обязательно быть таким мерзким?
– А ну повтори, уродец, что ты мне сказал?!
– Хватит! – рявкнул Генри, и все тут же замолчали, даже девушка перестала биться.
Темные глаза смотрели на него остановившимся злобным взглядом, по которому сразу было понятно: ждать от нее уступки все равно что просить лису откусить себе хвост. Может, еще раз предложить ей денег? Или, в самом деле, отвязать и позволить Джетту вести переговоры? Или сидеть и ждать, пока передумает?
От размышлений его оторвал голос: глухой, металлический, он пронесся над всей улицей, и сердце у Генри забилось мелко и часто, как у пойманного кролика.
– Дорогие жители деревни! Мы пока не знакомы, но я – ваш друг. Прошу вас собраться на площади для пира. У меня есть особенное предложение, только сегодня и только для вас. Надеюсь, любопытство приведет вас в самое ближайшее время.
– Освальд, – одними губами произнес Генри. У него было такое чувство, будто ему высыпали за шиворот ведро льда.
– Злобный