– Да. Конечно.
– Кто это так с тобой? – резко спросил Давид. В попытке понять, что ей можно говорить, а что нельзя, Катя уставилась на Бэллу. Глаза у нее заплыли от удара, и смотрелось это с каждой секундой всё хуже. Бэлла незаметно качнула головой, мол, молчи.
– Да так, один… – прохрипела Катя, в не слишком успешной попытке подняться.
– На твоём месте я бы бежал от этого «одного» без оглядки.
– Я так и сделала. Когда смогла, – захохотала Катя, и от этого смеха по коже Бэллы пошёл мороз.
– А в полицию обращаться не пробовала?
– Да что они могут, эти ваши полицейские?
– Я возьму куртку и попрошу Мотю приглянуть за Родионом. Спасибо вам, Давид… Э-э-э… Ефимович. Не смею вас больше задерживать.
Чёрные брови Гройсмана взлетели вверх. Кожа на лбу собралась в гармошку.
– Я не отпущу вас одних. Поедем ко мне, в третью городскую.
– Вы что, правда врач? – и теперь не поверила Бэлла.
– Уже не практикующий. Я в меде преподаю. Ну и так, всякое. А вот и лифт. Бегите за курткой.
Бэлла с сомнением посмотрела на свою перевязанную ногу. Давид чертыхнулся.
– Ладно. Стойте тут. Я сам всё сделаю.
Они с дурындой Катькой кое-как затолкались в лифт, когда он вернулся с Бэллиной курткой. С тех пор, как она стала мамочкой, ей пришлось здорово пересмотреть свой гардероб. Теперь в нём было больше повседневных удобных в носке вещей, чем модных нарядов, кричащих о её высоком статусе.
– У-ух…
– Что такое? Где болит?
– Лучше спроси, где не болит. Будет проще ответить.
– Почему ты не поехала в больницу сразу?
– Побоялась. Да и к тебе оказалось ближе. Прости, что снова впутываю тебя в это.
– Ничего, – вздохнула Бэлла, хотя не сказать, что у неё не было злости по этому поводу. Иногда ей вообще казалось, что прошлое никогда её не отпустит. Хотя… нет, не так. Она точно знала, что этому не бывать. Что даже надеяться на это было глупо. Впрочем, главное, чтобы оно не коснулось Родика, а там – будь как будет.
– Он горяч…
– Что?
– Он горяч… – откашлявшись, повторила Катя.
– Кто? Ваган?
– Нет, этот твой… – Катя кивнула в сторону Давида, что как раз отошёл перекинуться парой слов с примчавшейся на вызов бригадой.
– Он не мой!
– Да? Вот зря… Я бы с таким хотела состариться.
– Он уже стар! – буркнула Бэлла. Прошлась взглядом по высокой фигуре, плечам. Поджарой заднице. Ну, ладно. Может, она к нему несправедлива. Гройсман совершенно не выглядел дедом, факт. Но всё же он был значительно старше. Лет на десять, не меньше. А она всегда шутила, что на старости лет найдёт себе молодого фитнес-инструктора. Так сказать, для души и здоровья. Её девочек страшно веселили ее фантазии. Ну ещё бы. Эдакая параллельная вселенная, в которой они не продают, а покупают.
Пока