Нужно заметить, что вначале, довольно резво взявшись размазывать по эфиру несчастную девушку, попавшую под пресс его плохого настроения, Артур, мельком взглянув в сторону Натали, понял, что стреляет холостыми патронами. Вместо ожидаемого возмущения или гнева он увидел в ее глазах только напряженность мысли неглупого человека, пытающегося осмыслить услышанное, и какую-то особую, чисто женскую проницательность, безошибочно определяющую причины его хамства и в высшем, доступном только женщинам милосердии прощающую его.
«Какой я… да и причем тут зрители?» Еще только мелькнула тень мысли, а его мозг, подчиняясь заданному импульсу, уже послушно начал выдавать достаточно убедительные и логически связанные фразы, с помощью которых Карелину удалось выпутаться из ситуации, где он уже самому себе становился противен. И сейчас, закончив свою тираду, он уставился на ведущую программы, с тревогой ожидая ее реакции на это неприятное для него признание собственной вины. Натали поняла, что от фразы, которую она произнесет сейчас, зависит и характер их разговора, при малейшей ошибке рискующего превратиться в никчемную перепалку, и ее дальнейшие взаимоотношения с этим ершистым артистом, к которому она чувствовала не только профессиональный интерес.
– Спасибо за то, что сказали больше, чем хотели сказать, – тихо произнесла она и, заметив на лице строптивой «звезды» довольную улыбку, продолжила более уверенно, – ваше разделение творцов на дилетантов и профессионалов навело меня на мысль о том, что «герои нашего времени» слишком, можно даже сказать извращенно профессиональны. Куда-то исчезли образы, мелодика, господствуют штамп и ритмика… Что это – кризис, смерть культуры, или какой-то временной этап, который мы благополучно преодолеем и возвратимся-таки к безумию дилетантизма?
– А вы – умница, – признательная и одновременно извиняющаяся улыбка Карелина сказала ей, что все трудности позади. – Я уже было подумал, что мне опять придется рассказывать о том, с кем я сейчас сплю и кто был последним любовником моей бабушки, но теперь каюсь…, каюсь…
Он поднял обе руки вверх, а Натали, подыгрывая, изобразила вынимаемый из воображаемой кобуры пистолет и, наставив на Артура указательный палец, сказала подчеркнуто грозным голосом:
– Я оставлю вам жизнь только в том случае, если вы пригласите меня поужинать.
– А я разве еще не пригласил? Проклятый склероз…
Они оба рассмеялись, но Артур, уловив боковым зрением вытянувшееся лицо режиссера, поспешил вернуться к серьезному разговору.
– Видите ли, я не любитель пророчеств и долгосрочных прогнозов, поэтому давайте лучше попробуем разобраться в причинах этого, как вы выразились, «извращенного профессионализма»,