Рауль пытался заглушить звеневший в его ушах чистый голос Сирены. Разве ее слова не типичны для любого преступника, обнаружившего, что он пойман с поличным? То, что Рауль нашел недостачу и понял, кто виноват, сильно поколебало его уверенность в себе. Люди по всему миру полагались на него. Слабость к Сирене дорого ему обошлась. Эта мысль сверлила его мозг. Простая выплата долга не способна компенсировать утрату доверия. Людям, подобным Сирене Эбботт, необходимо было преподать урок.
Глядя на стол, заваленный бумагами, Рауль выругался. Вместо того чтобы работать, он вынужден тратить свое время черт знает на что. Хуже всего было то, что ему срочно требовалось найти замену Сирене, которая была лучшей ассистенткой из всех, что работали у Рауля.
Единственным утешением Рауля было то, что он не повысил ее, хотя намеревался это сделать. Ущерб, который она могла бы причинить своими злоупотреблениями на более высокой должности, трудно было представить.
Так больше продолжаться не могло. Рауль наконец неохотно послал ей последний ультиматум. Ладони у него вспотели при мысли о том, что она может отвергнуть и это предложение. Сирена знала его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться: раз он предупредил, что это последнее слово, значит, оно последним и является. Если же она откажется снова…
«Нет, не откажется», – убедил себя Рауль. Сирена Эбботт была жадной, но еще она была практичной.
Она должна понять, что больше поблажек с его стороны ей не дождаться.
Словно в доказательство этого раздался сигнал, уведомляющий о получении сообщения. От ее адвоката.
На понедельник у Сирены запланирована встреча с врачом, а остаток недели она желает подумать.
Рауль оперся на руки, сжавшиеся в кулаки. Его охватил триумф. Глупая женщина! Когда он написал «понедельник», именно это он и имел в виду.
Сирена вошла в свой подъезд. Голова молодой женщины еще была занята лекцией, которую прочитал ей акушер-гинеколог, призывая быть более аккуратной и не перенапрягаться. Ей также надо было изучить побочные эффекты прописанного им препарата.
Сирена была настолько погружена в свои мысли, что не заметила мускулистую, поджарую фигуру, прятавшуюся в тени. Заметив ее, она в тревоге отпрянула, но пульс участился, так как подсознательно Сирена уже знала, кто это.
Ключи со звоном выпали из ее рук. Вжавшись спиной в стеклянную дверь, она подняла воротник. Ее окутал его запах, острый мужской запах с примесью дождя. Тени придавали лицу Рауля жесткое, замкнутое выражение.
– Привет, Сирена.
Этот голос…
– Что ты здесь делаешь?
Она поднесла руку к шее, где бился пульс. Вообще-то ей полагалось избегать ситуаций, вызывающих учащенное сердцебиение, но Рауль всегда действовал на нее таким образом. Два года Сирене понадобилось на то, чтобы научиться скрывать свой румянец и свое восхищение этим мужчиной. Она слегка кивнула, показывая, что Раулю не удалось ее запугать. Однако существовала опасность