– Роман, это ты? – услышал я испуганный голос Марисе. Мне показалось, что её голос дрожит. Держа кроссовки в руках, я сбежал по лестнице вниз, надел обувь и быстро пошёл к станции. В себя я пришёл уже в вагоне. Мысли в моей голове путались. Кажется я уже говорил, что у меня был уже некоторый сексуальный опыт, но ни разу я не испытывал такого сильного сексуального влечения как сейчас. Всё время пока я работал, принимал товар, расставлял коробки, мыл пол, я думал о Марисе. Благо работа у меня голову особо не загружает. Если так рассудить она уже взрослая, а я еще, по сути, ребёнок. То есть я изначально в невыгодном положении. Было очень странно, что такую красавицу отпустил муж, похоже, он вообще не ценил её, не считал красивой. У меня это в голове не укладывалось. Меня охватывала тоска при мысли, что Марисе никогда не будет моей девушкой. По дороге домой, у меня опять встал при одной мысли о ней, пришлось мне прикрываться рюкзаком, чтобы скрыть сильнейшую эрекцию. Это было раздражающе по-детски и я злился на себя.
– Я дома!
– Привет! Хорошо поработал? – на Марисе была простенькая домашняя одежда, застиранная футболка, видимо из запасов Акари, сильно обтягивала грудь.
– Очень мило выглядишь! – сказал я тихо.
– Что?
– Ничего. Спасибо всё хорошо.
– Будешь ужинать? Я приготовила такояки!
– Буду, спасибо.
Во время ужина опять повисло тягостное молчание. Теперь оно больше не радовало меня, не давало мне чувство превосходства над Марисе. Я смотрел, как она сидит, держа спину прямо, словно отвечает урок и ест аккуратно, не спеша, тщательно пережевывая, как двигаются её тонкие пальцы, изящные кисти её рук, а перед моими глазами всё время возникало видение её голого мокрого тела, и этих пальцев, бесстыдно ласкающих свою попу.
– Сегодня днём, ты возвращался в квартиру? – спросила вдруг Марисе, в голосе её появилась какая-то тоска и напряжение.
Я едва не подавился, закашлялся, аж слёзы на глазах выступили.
– С чего ты взяла?
– Мне показалось, что я слышала, как ты приходил, – она смотрела на меня так, как будто я был судьёй, а она обвиняемой. Мне захотелось спросить, кончает ли она когда ласкает свою попу, но мне сразу же стало стыдно, ведь это я за ней подсматривал.
– Тебе показалось. Я не возвращался.
За оставшееся время ужина мы ни разу не взглянули друг на друга. На следующий день Марисе ушла куда-то рано утром. Едва за ней закрылась дверь, я уже сидел в её комнате и читал дневник, который лежал на том же месте. На последней странице я прочёл:
«Мой племянник, кажется хороший человек. Он почему-то волнует меня. Ловлю себя на том, что постоянно думаю о нём. Интересно член у него такой же большой?»
Последнее предложение было