– В операционной.
– Надолго?
Ян пожал плечами.
– Ладно, придет, сам поест, не маленький, – Соня сложила пустой пакет в аккуратный квадрат и убрала в сумочку, – Ян, покурим?
– Давай.
Соня без спроса открыла форточку и легко вспрыгнула на подоконник. Ян встал рядом и, немного конфузясь, протянул ей свой пролетарский «Ту-134», но Соня без всяких ужимок вытащила сигаретку из мятой пачки.
Она была похожа на отца, с такими же тонкими чертами, высокая, стройная, длинноногая. Мать Яна называла девушек с такими фигурками «прогонистая», Яну не нравился этот эпитет, но Соне он подходил как нельзя лучше.
Соня улыбалась каким-то своим мыслям и качала длинной стройной ногой с узкой щиколоткой. Ян улыбался просто от удовольствия смотреть на нее. Сквозь табачный дымок Соня пахла весенними цветочными духами и булочками.
За окном вдруг пошел снег, крупные тяжелые снежинки медленно падали на деревья, карнизы и чугунную ограду, превращая унылую клинику в сказочный уголок, где может произойти не чудо, конечно, но что-то очень хорошее, а в ординаторской тепло, и, если напрячь воображение, то мигающие лампы дневного света сойдут за мерцание огня в камине, и так, наверное, выглядит мир за секунду до счастья.
Ян потряс головой и быстро протянул Соне спорную «историю»:
– Глянь свежим глазом, что не так? Вроде бы классика советской аппендицитологии.
Поддаваться настроению волшебства он не хотел.
Соня нахмурилась, разбирая его каракули:
– Вроде все верно, но я рентгенолог, а не хирург.
Ян уже открыл рот, чтобы высказаться насчет баранов, которые сами не знают, чего хотят, но вспомнил, что Бахтияров ее отец, и только плечами пожал.
– Это тебе папа сказал переделать?
– Ну да.
– А, тогда все просто. Видишь, помарки у тебя. Тут зачеркнуто, тут исправлено. Просто набело перепиши, и все.
– Я что, первоклассник?
– Ты просто папу не знаешь. Это его любимая тема, – Соня засмеялась и заговорила басовито, как бы от имени отца, – Софья, природа неравномерно распределяет свои дары, и я не могу ругать тебя за то, что тебе не досталось, например, музыкального слуха, но запомни, что способности к трудолюбию, аккуратности и дисциплине есть абсолютно у каждого человеческого существа.
– Кто я такой, чтобы с этим спорить?
– Вот именно. И поверь, проще за пять минут переписать, чем три часа слушать его занудство, что да, суров, но справедлив, и только ради твоей же пользы. Он делает из тебя человека, а ты не ценишь.
– Честно говоря, не ценю, – вздохнул Ян и полез в шкаф за чистым листом бумаги.
– А он только ради тебя старается, – Соня лукаво улыбнулась, – ну еще чуть-чуть ради дяди Вали, но только самую капельку.
– Я думал, он выше этого.
– Ну знаешь, – усмехнулась Соня, – когда тебя по носу щелкает