«Я живу в своей анорексии вместе с матерью», – заявляет одна пациентка. Тревога вторжения, интрузии, сепарации, связанная с самыми ранними отношениями «мать—дочь»*, определяют клиническую картину, даже когда инцестуозный фантазм приобщает к симптому отца.
Остается загадка женственности. Из-за нарциссической тревоги* вторжения, угрожающей границам Я*, либидинальный страх пенетрации превращает другого в насильника, путаются регистры, как если бы у больной анорексией женственность осталась примитивной, ассоциированной с картиной взлома. Это вынуждает держать закрытыми все двери.
Аутоэротизм
Мастурбация парадоксальна, ибо мы видим в ней всего лишь одностороннее удовольствие органа, преследующее только цель разрядки, и не пытаемся хоть в какой-то степени раскрыть, что такое «аутоэротизм». Другой, более тонкой и более загадочной формой его демонстрации является создание шутки, когда эротизм падает на речь и играет с языком. Ни в коем случае нельзя говорить ни о каком аутоэротизме, если тело не чувствует возбуждения. И все же это никак не меняет психическую природу возбуждения; тело всегда отвечает фантазму*, бессознательному или сознательному.
Первые движения аутоэротизма раскрывают нам его строение, структуру: лишенные удовольствия, сопровождающего сосание груди, губы сосут, целуют сами себя, не зная, какой груди отдаться. Аутоэротизм ищет утерянное удовольствие, воссоздает его, мультиплицирует. И, что удивительнее всего, гений инфантильной сексуальности* превращает пережитый им опыт неудовольствия в форму удовольствия: мать ушла; чтобы справиться с этим, ребенок бросает свою катушку и тянет веревочку, заставляя таким образом мать появиться вновь; он играет, наслаждаясь уходом/возвращением матери, fort/da. Одна катушка потеряна, десять катушек найдено.
Аффект
См. Тревога, Ложная самость, Психосоматика, Вытеснение
Бессознательное
См. Самость
Бисексуальность
«Я имею обыкновение представлять себе сексуальный акт как явление, в котором участвуют четыре человека» (Фрейд). Не столько сам коитус, который ничем не обязан человеческой изобретательности, сколько прелюдия к коитусу, эта игра сексуальности, умножающая отверстия и аппендиксы, применяющая то активность, то пассивность, предварительные ласки посредством «объятий, нежности, укусов, надавливаний», стирающих границы между двумя партнерами (Ференци), показывает человеческую бисексуальность. И вот результат: зритель, ребенок, возбужденный фантазмом первосцены*, идентифицируется как с одним, так и с другим партнером, как с матерью, так и с отцом.
Свидетельнице полиморфизма инфантильной сексуальности, бисексуальности трудно долгое время сохранять равновесие. Пол тяготеет в одну или другую сторону – и вовсе не обязательно в анатомическую, желание