Я продолжила есть и крепко задумалась. Справедливости ради хочу заметить, что в нашем корпусе парни действительно в дефиците. Тут очень много чисто женских специализаций или просто тех, на которые парни не пойдут. Потому что быть чуть не единственным представителем мужского пола на сорок девушек в группе – выдержит не каждый. У нас так двое отчислились через день после начала занятий. Так что неудивительно, что столько пристального внимания к Дане и его сокурсникам сегодня. Думаю, завтра, когда из «мужского» корпуса хлынет вторая волна, о Дане и, конечно же, обо мне, все забудут.
– Столовая здесь, конечно… – с видом мученика прокомментировал Глеб стоящую на подносе еду. – Скорее бы кафешку снова открыли, что была на первом этаже. Там хотя бы вкусно, а не вот это вот всё.
Наташа пожала плечами. Мы с ней были совсем не придирчивы к еде. Вообще, когда вдруг не остаётся денег, а ты живёшь в общаге, почти любая еда становится вдруг вкусной. Ну, кроме брокколи, пожалуй. Брр.
– В ближайшее время будет расширение. Так как целый корпус перевели сюда, столовая станет больше. Часть персонала переведется сюда. Увеличится и ассортимент. В начале каждого года одно и то же: по месяцу, а то и по два нужно им для раскачки, – поделился Даня, совсем не воротя нос.
– И всё же, столовая с кафе не сравнится, – не унимался Глеб. – Наталья, как только заведение откроется, будем ходить только туда.
Ната снова выглядела удивленной. Уж не знаю, почему. Чем-то её смущал этот парень. Вроде симпатичный, внешность нетипичная, интересная. Худощавый слегка, но ему так даже хорошо. Не пойму, чего это с подругой. Уж чего-чего, а внимания она точно не боялась и умела его привлекать. Или не знает, как его спровадить?
– Да? Глеб, но мне и здесь вполне нравится, – возразила Наташа, закладывая за ухо черную прядь.
Глеб ошарашенно уставился на её поднос, на свой. Несколько раз хорошенько присмотрелся к тарелкам. Даже что-то понюхал.
– Ну нравится, значит, нравится. Неожиданно, конечно. Но ты права, вполне сносно. И к непонятной толпе, наверное, привыкнуть можно. Ладно. Будем обедать здесь. Только без сладкого я умру. Наталья, ты же любишь сладкое?
– Да. Люблю, – ответила она, возвращая прежний невозмутимый вид.
– Отлично. Никуда не уходи, я сейчас вернусь, – сказал он и сорвался с места.
– Странный какой-то, – заметила я.
– Согласна. Дань, кто он такой? – спросила Ната, мило хлопая глазами.
Ох, опять эти гляделки. Вот люблю Наташу, но прямо сейчас придушить хочется, за то, что Дане глазки строит. И не мое это дело вовсе, но как же раздражает.
– Варь, ты чего? Ты меня своим взглядом убить пытаешься? – спросила она у меня, и я мгновенно сдулась, схватилась за стакан, вытащив пакетик.
Князев хмыкнул. Кня-зев. А красиво звучит. Князева Варвара Васильевна – очень даже неплохо. Я даже ещё раз повторила, перекатывая на языке звучание, скрасившее горечь слишком сильно заварившегося чая.
– Ты что,